Да, так он и сделает…
– Где этот человек? – спросил Томаззино
– В пансионате. В Трастевере, слушай внимательно, я расскажу, как туда проехать. Думаю, он ненадолго в Рим – но сегодня он будет там.
Трое братьев, одетых в дешевые черные костюмы с удостоверениями карабинеров в карманах – вылезли из фургона и пересели в черную Ланчию с миланскими номерами – она была угнана утром, номера были краденые, их свинтили с такой же машины, попавшей в аварию и сильно разбившейся. Какое-то время, учитывая известный итальянский бардак – этого должно было хватить. Потом – они бросят машину где-нибудь, где ее угонят и переправят в Триполитанию, там все ездят на угнанных. И концы – в воду.
– Что с тобой? – спросил Винченцо, смотря на сжатые губы Томаззино – почему ты не взял автомат?
– Этот человек убил Отца – процедил Винченцо.
– Отца из Монтемаджоре Белсито?!
– Да.
– Но как…
– Молчи. Сделаем так: первым иду я. Ты меня подстрахуешь. Но сам не стреляй. Я хочу выстрелить в него первым, понял?
– А я? – спросил Онофрио – я тоже хочу.
– А ты крути баранку… Пресвятой Господь, и осторожнее!
Черную Ланчию они припарковали на стоянке, развернувшись так, чтобы можно было быстро выехать со стоянки. Вышли из машины вдвоем, Онофрио остался за рулем машины с работающим двигателем. Машина – модель Тема – была не слишком удобной в теснине городских улиц – но Онофрио все-таки был хорошим водителем, лучшим из них троих, и можно было надеяться уйти, если все пойдет не так. Если же нет … на все божья воля.
– Смотри по сторонам. Если что – звони – Томаззино указал на сотовый телефон, лежащий между сидениями.
– Я понял, брат. Господь с нами.
– Да, господь с нами. Не глуши мотор.
Двое громил в черном – вестники смерти – оглядывалась, пошли по улице – искать нужный номер дома. Здесь они никогда не были.
Чуть дальше, на той же стоянке стояла еще одна машина – тоже Ланчия, но не Тема, а новенькая Дельта Интеграле, почти раллийная машина, необычного для этой модели черного цвета, обычно ее заказывали в вишневом с типичной для гоночных Ланчий желто-синей полосой, проходящей через багажник и крышу. Эта машина способна была нестись по узким улочкам города со скоростью двести километров в час и даже выдерживать прыжки по лестницам, весьма распространенным в Риме. Короче говоря – трудно найти для города что-то более подходящее, чем Дельта Интеграле.
За рулем Дельты Интеграле сидел человек, на вид ему было никак не меньше сорока, выглядел он весьма угрожающе. Рост – под два метра, наголо бритая голова, черная куртка и джинсы, черные ботинки на толстой платформе – он выглядел как фашист с Триполитании или еще откуда, оттуда, где толерантность не встречала у местных никакого понимания, прежде всего из-за того, что творилось вокруг. В машине был целый арсенал – пистолет-пулемет Беретта-12, который понимающие люди считают лучшим пистолетом – пулеметом в мире, полуавтоматическое ружье SPAS-12 и пистолет Беретта-92 с глушителем. На тот маловероятный случай, если ему начнут задавать вопросы – у человека в машине было и удостоверение сотрудника SIM{Servizio Informazione Militare – итальянская военная разведка. В нашем мире реорганизована в СИСМИ после второй мировой войны.}, любые вопросы снимающее.
Человек этот посмотрел на припарковавшуюся неподалеку черную Тему и понял, что перед ним – те люди, которых он и ждал. Даже не так – те люди, которых нельзя было не ожидать. Князь Воронцов, прибыв в Рим, сходу начал задавать опасные, очень опасные вопросы не тем людям, которым нужно, и не в тех местах – где нужно. Этот город жил не столько по законам – сколько по понятиям, здесь все всё знали – но предпочитали молчать, потому что вместо торта в говорливого могла прилететь пуля. Ватикан, как и любое крупное и богатое общественное объединение, нуждался в людях, которые бы отстаивали его интересы, причем отстаивали их с оружием в руках, в тайной войне. Конечно, была мафия, мафия отмывала деньги через банк Ватикана – но мафия была ненадежна, если поручать людям мафии убийства – рано или поздно это всплывет наружу, потому что мафию все же преследовали и страну то и дело сотрясали скандалы. А допустить, чтобы Ватикан был связан с убийствами – смерти подобно, вот почему нужно было иметь собственных исполнителей. Таких, которые не заговорят.
