Свечение прекратилось так же внезапно, как и началось. Голубое пламя медленно опустилось вниз, снова слилось с тоненькими ручейками крови, которые продолжали отблескивать синими огоньками.
На этом чудеса не закончились.
Огоньки стали подпрыгивать и перемещаться. Вскоре они выстроились двумя линиями, один край которых спускался вниз, а другой упирался в круглый камень посреди верхней площадки Храма, тот самый, из-под которого жрецы вынули орудия для жертвоприношения.
Свет луны после вспышки снова обрел былую силу и был направлен на подпирающий гранитную глыбу белый камень. Тот сначала пульсировал едва заметными зеленоватыми точечками, а затем постепенно приобрел устойчивый изумрудный цвет.
Восторг овладел душами людей. Они поняли, что боги их простили и теперь указывают путь к спасению. И стоящие внизу стали подниматься освещенным коридором к вершине Храма.
Когда все, ищущие спасения, собрались на верхней площадке, главный жрец приблизился к сияющему камню, и приложил к нему ладони. От прикосновения сияние усилилось, казалось, руки жреца стали прозрачными и просвечиваются насквозь…
Все затаилось в ожидании. Даже природа замерла. И лишь громкое дыхание да стук сердец ожидающих нарушали тишину священного места.
Время остановилось. Мир исчез. Осталось только святилище, очень близкие и большие звезды и ничтожно малая горстка людей…
Тихо и незаметно долина внизу наполнилась клубчатой дымкой, словно тучи, которые еще совсем недавно укутывали небо, решили вдруг передохнуть и опустились на землю, скрыв ее под своей непроницаемой оболочкой. Сквозь нее пробивались лишь крохотные искорки — капельки крови принесенных в жертву соплеменников. Казалось, сама Вселенная со всех сторон окружила крохотный пятачок, оставив лишь небольшой островок тверди, на котором и ютились ищущие спасения люди.
Дымка приблизилась вплотную, и тогда камень под руками жреца неожиданно вспыхнул ярким огнем, и вырвавшийся из-под валуна сноп пламени закружился громадной, расширяющейся от основания, спиралью. Первый могучий всепожирающий вихрь поглотил жреца, за ним ступили в неизвестность остальные из оставшихся представителей некогда великого и могущественного народа.
Боги даровали им прощение и указали путь к земле предков. К той земле, на которой бездарные потомки надеялись возродить утраченное, чтобы снова вернуться сильными и непобедимыми. В этот миг им суждено было узнать основную забытую мудрость, и впредь они поклялись жить, не отступая от Закона Предков…
Когда последний человек исчез в огненном вихре, туман рассеялся сам по себе, тучи снова поднялись вверх, надежно упрятав луну и мерцающие звезды.
Словно стая волков с удвоенной силой завыл неистовый ветер, снежная крупа становилась крупнее и гуще.
Вскоре вся местность вокруг была засыпана толстым снежным покровом.
Одинокая скала сиротливо ютилась в глубокой долине, продуваемая всеми ветрами, разрушающими ее гранитное основание, безжалостно уничтожающими следы человеческой деятельности.
В выбеленном зимой пейзаже уже мало, что напоминало о былом величии некогда непобедимой расы…
Она была симпатюлечкой, эта милая крошка, возомнившая из себя великого ученого, и вот уже на протяжении полутора часа щедро чествующая присутствующих научной терминологией, которую в иных кругах иначе, как "умняками", никто бы не назвал. Но ей повезло: публика подобралась умная, понимающая, или, во всяком случае, делающая вид, что понимает.
Да и разве может быть иначе на научно-практической конференции, посвященной такой узкой и специфической теме, как "Проблемы исследования духовной жизни древних обществ юга и центра Украины"? Тем более, если учитывать, что основную массу аудитории составляли студенты-первокурсники, а до сессии оставались считанные дни. Под недремлющим глазом декана они внимали каждому слову оратора, а некоторые даже пытались что-то конспектировать.
В атмосфере всеобщей сосредоточенности я чувствовал себя не в своей тарелке и откровенно скучал. Сессию мне не сдавать, а вникать в заковыристые фразы почему-то не хотелось. И, дабы чем-то себя развлечь, пришлось сосредоточить внимание на личности выступающей. В отличие от темы доклада, она, отнюдь, скучной и прозаичной не казалась.
