Вернувшись в свою комнату, Иэн сел за стол и вытащил список «НОВЫЙ Я». Щёлкнув ручкой, он вычеркнул каждый пункт:
Больше высказываться
Научиться водить
Пригласить народ на вечеринку
Он замер на мгновение, прежде чем провести линию и через последний:
Быть как папа
Закатное солнце придавало комнате тёмно-фиолетовый оттенок, который, казалось, соответствовал мрачному настроению Иэна. Он вздохнул, скомкал список и бросил его в мусорную корзину.
Пробковая доска на стене была вся увешана семейными фотографиями, и взгляд Иэна упал на один из снимков, сделанный незадолго до его рождения. На нём был его отец, стоявший рядом с трёхлетним Барли, и Лорел, которая в то время была беременна Иэном. Все трое улыбались и выглядели невероятно счастливыми вместе. Иэн перевёл взгляд на следующее фото, сделанное несколько месяцев спустя. На нём были трёхлетний Барли, Лорел и новорождённый Иэн. Место, на котором должен был быть отец, было удручающе пустым.
Он вытащил из ящика стола кассету с надписью «ПАПА» и вставил её в проигрыватель. Из крошечных динамиков послышалась скрипучая старая запись. Иэн сосредоточенно вслушивался в разговор между его родителями, произошедший много лет назад, ещё до его рождения.
– Уилл, ты не заставишь эту штуку работать, – сказала молодая Лорел.
– Кажется, получилось, – ответил отец. Иэн слышал, как он возится с диктофоном.
– Я лучше отсюда посмотрю, как он взорвётся, – сказала Лорел, судя по звуку, отходя дальше.
– Алло? Алло? – произнёс голос отца, чистый, как колокольчик.
Голос Лорел переместился на задний план.
– Ставлю кругленькую сумму, что ты не заставишь его работать, – сказала она.
– О, правда? – улыбнулся отец. По крайней мере, Иэн слышал улыбку в его голосе.
– Да, – ответила она. – Но ты отлично притворяешься, будто знаешь, что делаешь.
– Ну, я стараюсь, – сказал папа со смехом.
– А ты проверил, есть ли там батарейки? – приглушённым голосом спросила Лорел. Отец рассмеялся ещё громче, и она добавила: – Нет, я серьёзно.
– Я знаю.
– Оно что, правда работает? – спросила Лорел, всё ещё держась подальше от прибора.
– Ну, давай проверим. – На мгновение воцарилась тишина, а потом отец сказал: – О'кей. Пока.
Кассета закончилась, и Иэн, перемотав её, снова поставил на воспроизведение. Но на этот раз он разговаривал с записью, отвечая отцу в те моменты, когда голос Лорел был едва слышен. Только так он мог почувствовать, что разговаривает с отцом, и пусть это выглядело странным, зато хоть немного облегчало тоску.
– Привет, пап, – сказал Иэн, глядя на фотографию отца.
– Алло? Алло? – сказал папин голос из записи.
– Это я, Иэн.
– О, правда?
– Да. Хорошо провёл день? – спросил Иэн.
– Ну, я стараюсь.
– Да я тоже. Хотя мне не помешала бы помощь. – На записи прозвучал смех, а потом Иэн добавил: – Я бы очень хотел как-нибудь провести день с тобой.
– Я знаю.
– Да, есть так много вещей, которые мы могли бы делать вместе. Держу пари, это было бы очень весело! – сказал Иэн.
– Ну, давай проверим.
– Да, в смысле, я бы с удовольствием! Мы могли бы...
Голос отца, записанный на плёнку, прервал Иэна:
– О'кей. Пока.
– Да, – грустно сказал Иэн. – Пока.
Иэн остановил кассету и откинулся назад, погрузившись в мысли. Это, конечно, было странно – скучать по кому-то, кого никогда не видел, но он постоянно думал об отце. А в особенные дни, как, например, дни рождения, было ещё труднее. Он вздохнул, ощущая пустоту, которую, по его мнению, никогда нельзя будет заполнить.
