— Расскажите, что вы видели, — приказал судья.
— Меня не было там, ваша честь, я был занят другими делами, — признался Портер с виноватым видом. — Но я узнаю этого разбойника, — он указал на Джека. — Я занимался делами на рынке Чипсайда, когда он и его иностранные друзья напали на меня. С ним был его изогнутый меч, а при мне — только мой кинжал. Повезло, что пришли констебли, иначе…
— Спасибо вам, Портер, — перебил судья. — Мы, конечно, учтем вашу готовность помочь делу, когда дойдет до вашего суда. Теперь вернитесь на место.
— С радостью, — улыбнулся Портер и устремился к своему ряду.
Судья повернулся к Джеку.
— Что скажешь в свою защиту, пленник?
Джек почти лишился дара речи от горы лжи, которую услышал.
— Все было не так! Портер и его банда пытались нас ограбить. Тот мужчина, сэр Тоби, оскорбил моих друзей, пытался силой забрать у меня мечи, а потом вызвал меня на дуэль, и…
— Ты — рыцарь? — перебил первый помощник. Он смотрел на пергамент перед ним. — Я не вижу «сэр» перед твоим именем.
Джек замешкался.
— Эм… не совсем… Не в Англии. Но я…
— Тогда, — судья скрестил руки, — сэр Тоби имел право потребовать твои мечи.
Сэр Тоби выпятил грудь.
— Он не имел право требовать не свое, — парировал Джек. — Он не лучше того вора Портера…
— Мы не будем устраивать спор в суде, — прервал судья. — Думаю, мы услышали от тебя достаточно, Джек Флетчер. Или у тебя есть свидетели, которые выступят в защиту?
Джек ответил сквозь зубы:
— Их нет.
— Тогда твое слово против их, — отметил помощник с кустистыми бровями.
— Слово матроса-разбойника против слов трех выдающихся рыцарей.
— Это не честный суд! — возмутился Джек.
Судья хмуро посмотрел на него.
— Полагаю, мы, судьи, назначенные Его величеством, способны понять, что справедливо.
Джек хотел ответить, но закрыл рот, понимая, что его слова теперь только ухудшат положение. Он стоял в тишине, а трое мужчин за трибуной совещались. Через пару мгновений они закончили. Судья надел черную шляпу и перчатки и обратился к Джеку:
— После тщательных обсуждений и в свете серьезной природы твои преступлений и твоих отсутствующих товарищей суд признает тебя виновным. Ты вернешься в тюрьму, а оттуда тебя отведут на казнь через повешение. Да упокоит Господь твою душу.
8
Виселицы
Телега с запряженной лошадью гремела, подпрыгивая, пока медленно ехала от тюрьмы к рынку в Смитфилде. Джек три дня провел в душной камере и был рад свету солнца и относительно свежему воздуху. Но он знал, что радость не продлится долго. Рядом с ним в телеге было восемь мужчин и женщин, такие же несчастные пленники, как он, и их всех повесят утром. Двое сидели, покачиваясь, и молчали, еще двое плакали, моля о прощении, один бормотал жене, которая шла за телегой с кричащим ребенком на руках. А один улыбался.
— Почему ты такой радостный? — осведомился Джек.
Улыбка Портера стала шире.
— Я увижу, как тебя повесят.
Джек потрясенно посмотрел на него.
— Но и тебя повесят! Судьи не приняли во внимание твои показания.
— О, приняли, — мрачно ответил Портер. — Они слабо меня наказали. За мой список преступлений меня должны были повесить, утопить и четвертовать!
Джек не знал, что такого мог сделать бродяга, кроме измены, что заслуживало бы такого жестокого наказания.
— Что ж, — сказал он, — полагаю, справедливость — обоюдоострый клинок.
— Если это справедливость, — Портер кивнул вперед.
Джек поднял голову и поежился. Его мышцы вдруг ослабели, и он сжал край телеги, чтобы удержаться на ногах. Телега въехала в Смитфилд. В центре рынка стояли высокие виселицы. Девять петель свисали с треугольной деревянной основы, поддерживаемой тремя столбами. Толпа уже собралась, поднялись вопли при виде телеги. Желудок Джека сжался в узел. Его сердце грохотало, горло сдавило от пугающей мысли о том, что его повесят. А потом, словно добавляя боли моменту, по его щеке попали гнилым яблоком. Один из пленников истерически смеялся, пока в его лицо не прилетел комок навоза. Все больше гнилых фруктов и овощей били по телеге и пленниках. Ругательства и насмешки звучали вокруг, Джеку приходилось пригибаться от летящих камней.
