Аэйт вздохнул и вышел вперед.
— Я здесь, Хозяин, — сказал он, опускаясь на колено и склоняя голову.
Хозяин Подземного Огня удовлетворенно хмыкнул, разглядывая белобрысого парнишку.
— Вежливый, воспитанный юноша, — пророкотал он. — Эоган был прав, о да…
Аэйт сел, скрестив ноги, перед самым костром. На его бледном лице показалась улыбка. Вальхейм с удивлением увидел, что мальчишка совершенно успокоился.
— Эоган… — пробормотал Аэйт. — Великий Хорс, как здорово…
Хозяин зашипел.
— Небесный огонь не очень-то дружен с подземным, — предупредил он, нахмурившись. — Осторожней выбирай выражения, Аэйт, сын Арванда.
— Прости меня, Хозяин, — тут же отозвался Аэйт. — Я был так рад услышать имя Эогана, что перестал следить за своей речью.
Хозяин поморгал красными глазками и, наконец, одобрительно ухмыльнулся, выпустив изо рта струю пламени.
— Да, я понимаю, понимаю, чем ты взял Эогана, этого старого упрямца, — произнес Хозяин рокочущим голосом. — То-то кузнец, позабыв свою гордость, валялся у меня в ногах, умоляя спасти тебя. Не очень-то мне по нраву бегать по мирам. Я уже не мальчик, да… Стар я для таких дел. Эоган продал мне свою душу на три года. Ладно. Ради такого дела можно и побегать. Сильная душа, старая душа… — Он смерил Аэйта взглядом. — Да, в тебе есть свет. Слишком много света. Даже смотреть больно. Я помогу тебе, Аэйт, сын Арванда. Скажи, Мела, сын Арванда, тоже здесь?
— Мела здесь, — тихо ответил Аэйт.
Хозяин приложил перепончатую лапу к глазам.
— Где?
Аэйт слегка отодвинулся, чтобы Хозяин мог разглядеть.
— А, вижу, — небрежно произнес Хозяин. — Помирать собрался. И зачем он только понадобился Эогану? В нем нет ни искры света, ни капли тьмы. Примитивный убийца, сиречь воин. Но Эоган почему-то восхищался им. Знаешь, что он говорил? «Мела, — говорил он, — сумел воспитать воина, не убив в нем чародея». Может быть, ты объяснишь мне, что это означает?
Аэйт покраснел и ничего не ответил. Глядя на него, Хозяин прищурился, его рубиновые глазки почернели, как угли.
— Вас, людей, сам черт не разберет.
— Мы не люди, — тут же поправил его Аэйт.
— Нашел, чем гордиться, — фыркнул Хозяин, разбрызгивая искры. — По мне так, вы, морасты, ничем не лучше людей. Такие же идиоты. Кем тебе приходится Эоган? Почему он так трясется из-за тебя?
— Собственно, никем, — растерялся Аэйт. — Я жил у него, когда был в плену.
Хозяин пожевал губами и спросил невнятно:
— Алага кто в гроб загнал? Ты или кузнец?
— Ни мне, ни кузнецу такое не под силу, — ответил Аэйт. — Это сделал Безымянный Маг…
— Ух! — выдохнул Хозяин. — Ну и дела вокруг творятся… Стоит, пожалуй, побегать по мирам Элизабет, чтобы послушать такое… Ладно. Я пришел сюда не ради пустой болтовни. Завтра Торфинн, мерзавец и пьяница…
Услышав, как Хозяин бранит черного мага, Аэйт удивился.
— Разве Торфинн не служит, как и ты, Темной Силе?
Глаза Хозяина полыхнули оранжевым светом.
— Рано я похвалил тебя, сын Арванда. Кто научил тебя перебивать речи старших?
— Я взволнован и испуган, господин мой, Хозяин Подземного Огня, — быстро проговорил Аэйт. — Потому и не успел уследить за своим языком. Нетерпеливый вопрос сорвался с него, опередив мой разум.
— Ну-ну, — снисходительно произнес Хозяин, но, чуть ли не против своей воли, улыбнулся, выставив желтоватые клыки. — Ты так умеешь подмаслить свою грубость, что я, пожалуй, отвечу тебе. Я старше Торфинна. Моя Сила тоже темна, но мы с ним служим разной Тьме. Тьма — не Свет, у нее много оттенков. Торфинн умрет, а я был всегда и пребуду всегда. Я не чародей, мой мальчик, — я бог.
Аэйт склонил голову.
— Я должен был догадаться, видя твое могущество.
Хозяин самодовольно похлопал себя по животу. Окрашенные пламенем, перепонки между его когтистых пальцев засветились бледно-желтым светом.
— Итак, завтра Торфинн, богохульник и заносчивый невежда, разрежет вас на куски. Таков один из вариантов будущего, весьма прискорбный. Когда Эоган вызвал меня, я разжег гадальный костер прямо в кузнице. Между языков пламени мы с ним разглядели такое, от чего он кричал, точно перепуганная девчонка. Я его таким и не упомню… — Хозяин пристально посмотрел на Аэйта. — Почему ты не спрашиваешь, что было явлено нам в огне?
