- «Эй, ты бы в любом случае не смог победить Стефана, в любом виде борьбы, даже если бы ему связали руки за спиной и одели мешок на голову. Забудь об этом!…Все кончено.»
- «Но она же все-таки поцеловала меня! Хотя теперь она для меня просто подруга.»
Но он все еще чувствовал вчерашнее прикосновение теплых губ Елены к его губам. Это мягкое прикосновение просто неприемлимо для двух обычных друзей. Но она не знала об этом. А он мог почувствовать теплоту и гибкость ее тела, его легкую дрожь.
«Проклятье! По крайней мере, физически, она вернулась совершенной!» - думал он.
Жалобный голос Бонни резко ворвался в его приятные воспоминания,
- Как только я начинаю верить, что все будет хорошо, - вопила она, - Как только я начинаю верить, что, в конце концов, у нас все получится, как мы хотим, все становится так же плохо, как и всегда!
Мередит, очень мягко, ответила:
- Это трудно, я знаю. Кажется, мы все больше теряем ее. Но это не дает нам право становится эгоистичными!
- А я могу быть эгоистичной! - категорично заявила Бонни.
«И я.» - подумалось Мэтту. - «По крайней мере, в душе, где никто не сможет увидеть мой эгоизм. Старый добрый Мэтт… Мэтт никогда не будет возражать! Ах, какой же он хороший! Но наступило время, когда даже старый добрый Мэтт против! Но она выбрала другого, и что я могу с эти поделать? Похитить ее? Запареть на замок? Попытаться взять ее силой?»
Эта мысль вдруг отрезвила Мэтта подобно холодному душу, и он стал внимательнее следить за дорогой. Автоматически он уже проехал несколько кривых поворотов дороги с одним переулком, бегущей сквозь Старый Лес.
- Мы все вместе планировали поступить в колледж, - упорствовала Бонни, - Затем мы хотели вернуться сюда, к церкви Фелла. Вернуться домой. Мы запланировали это фактически с детского сада, и теперь, когда Елена снова человек, я думала, что наши планы осуществятся. Но сейчас уже понятно, что ничто уже не будет таким, как мы задумали, не так ли? - она закончила свой вопрос более спокойно, и вздохнула,
- Так что? - это уже не было вопросом.
Мэтт и Мередит переглянулись, удивленные жалостью, одновременно промелькнувшей в их взглядах, и беспомощно попытались успокоить Бонни, которая обняла себя руками, не обращая внимания на прикосновения Мередит.
«Это - Бонни… Вечная актриса драматического жанра», мелькнула у Мэтта мысль, но его природная честность не позволяла ему поддразнить ее.
- Я предполагаю, - медленно начал он, - Это именно то, о чем мы все на самом деле подумали, когда она только-только вернулась. - Когда мы танцевали от радости, тогда, в лесу, словно сумасшедшие, я подумал: «Вероятно, все мы думаем о том, что мы могли бы теперь продолжать жить, как и прежде, рядом с церковью Фелла, и что все будет, как раньше… Перед появлением Стефана…».
Мередит покачала головой, смотря вдаль сквозь ветровое стекло,
- Не Стефана.
Метт понял, что она имеет ввиду. Стефан приехал к церкви святого Фелла, чтобы воссоединиться с миром людей, а не для того, чтобы потянуть человеческую девушку за собой, в неизвестность.
- Ты права, - ответил он, - Я тоже думал о подобном. Она и Стефан, возможно, смогли бы найти способ жить здесь, вместе, в спокойствии. Ну, или поблизости отсюда… Это все из-за Дамона. Он приехал, чтобы взять Елену против ее воли, и все поменялось.
- И теперь Элена и Стефан уезжают. И если они уедут, они больше не вернутся! - прокричала Бонни.
- Зачем? Для чего Дамон начал все это?
- Стефан однажды сказал мне, что он любит вмешиваться в разные события из-за скуки. На сей раз это, вероятно, началось из-за ненависти к Стефану, - ответила Мередит.
- Но сейчас мне жаль, что на этот раз он, похоже, действительно оставил нас в покое.
- Какое это теперь имеет значение? - билась в истерике Бонни. - Ну пусть это была ошибка Дамона. Меня это уже не волнует! Чего я действительно не могу понять - что от этого изменится?
- Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Или даже однажды, если ты - достаточно сильный вампир, - проговорила Мередит глухим голосом. Никто не засмеялся. Тогда она добавила очень мягко,
