Вампир томно моргнул.
Странно, что они попали в аварию, пытаясь не переехать какое-то существо, приблизительно в том же месте где он чуть было не разбил свой Феррари, стараясь одно переехать. Жаль он не увидел их экземпляр, однако деревья были слишком густыми.
Рыжеволосая птичка снова плакала.
Так ты желаешь перемен сейчас или нет, маленькая ведьма? Подумай. Тебе придется хорошенько попросить.
И тогда, безусловно, мне придется решить, какие именно перемены ты обретешь.
Бонни никак не могла вспомнить хоть одну изощренную молитву, а потому, словно уставший ребенок, повторяла старую: «…я прошу, чтобы Господь взял мою душу…».
Она истратила всю свою энергию на то, чтобы позвать на помощь, но не получила никакого ответа, только отдаленный шум. Сейчас ей так хотелось спать. Боль ушла, и теперь Бонни просто лежала в оцепенении. Единственное, что ее беспокоило это холод. Но и от него тоже можно уберечься. Она может просто натянуть на себя одеяло, толстое, мягкое одеяло, и тогда она согреется. Она знала это, хоть и не понимала откуда, но точно знала.
Единственное, что удерживало ее от мыслей об одеяле, это воспоминания о маме. Ее мама расстроиться, если она перестанет бороться. Об этом она тоже точно знала, не понимая, откуда. Если бы только она могла послать ей сообщение, объяснить, что она боролась так сильно, как только могла, но бой с ледяным холодом и оцепенением бесполезен. Она знала, что умирает, но, в конце концов, это было совсем не больно, поэтому маме не стоит плакать. И в следующий раз она будет учиться на своих ошибках, она обещает… в следующий раз…
Появление Деймона было довольно драматичным, подобно вспышке молнии и раскату грома, в момент состыковки поверхности автомобиля с его ботинками. Одновременно с этим он послал еще одну волну Силы, на сей раз направленную на деревья-марионетки, которыми руководил невидимый мастер. Удар был такой мощный, что он чувствовал шокированный ответ Стефана на протяжении всего пути назад в пансионат. А деревья… медленно растаяли в темноте. «Они вскрыли верх машины, как огромную банку сардин», размышлял он, стоя на капоте. Но это было очень кстати. Меньше возни для него.
Затем вампир обратил внимание на человеческую девчонку по имени Бонни, ту, что с кудряшками, которая должна была сейчас валяться у него в ногах и, задыхаясь, причитать «Спасибо тебе!».
Однако она не благодарила его. Она так и продолжала лежать в объятиях деревьев. Раздраженный, Деймон подошел к ней, дабы схватить за руку, но увидев ее, замер в шоке. Он почувствовал это даже прежде, чем успел прикоснуться к ней, учуял запах до того, как это измазало его пальцы. Сотню маленьких ранок, и из каждой сочилась кровь. Должно быть, это из-за иголок хвойных деревьев, которые вытягивали ее кровь или… нет, они вливали какую-то смолистую жидкость внутрь. Некий анестетик, дабы она была спокойна и неподвижна, потому как следующий этап охоты, явно должен был быть отнюдь не приятным для жертвы, судя по манерам этого существа. Вероятней всего, это впрыскивание пищеварительных соков.
«Или, возможно, что-то, чтобы просто поддерживать ее жизнь, как антифриз для автомобиля», – подумал он и испытал еще одно чувство шока, когда почувствовал, насколько холодной была девушка. Ее запястье было словно лед. Деймон мельком взглянул на двух других смертных, темноволосую девушку с тревожным, рассудительным взглядом и светловолосого парня, который всегда пытался спровоцировать драку. Он может просто выдрать из этого кубла вот эту, самую мелкую. Это конечно не самая радужная перспектива для двух других. Однко он собирался спасти только ее. Такова была его прихоть. Поскольку она так жалобно просила его о помощи. Поскольку те создания, те малахи, пытались заставить его смотреть с полузакрытыми глазами, как она умирает, унося его сознание от реальности, погружая в восхитительное видение. Малах – слово, отличающее созданий тьмы: сестер или братьев ночи. Но сейчас Деймону подумалось, что если само слово означает что-то злое, то и звучать оно должно как шипение, или плевок.
