Машина врезалась в толпу, взвизгнули тормоза, большие красные кресты на бортах полыхнули пламенем. Два солдата выпрыгнули из нее чуть не на ходу, подхватили Вилли под руки и поволокли к машине. Из кабины выскочил молодой офицер с одной серебряной полоской на фуражке, а за ним - седой старик.
- _Этот_ человек, полковник? - спросил молодой офицер.
Полковник Боб кивнул.
- Хорошо, - сказал офицер. - Мы заберем его с собой. Этот человек контужен на фронте, он не отвечает за свои поступки!
- Но мне нужно ехать, - сказал Вилли. - Мне нужно попасть на поезд. Уехать на Север, где я буду свободен, где я буду человеком. Вы слышите, лейтенант? Мне надо ехать!
Но офицер, не слушая его, нетерпеливо кивнул на санитарную машину.
- Пустите меня! - настаивал Вилли. - Пустите!
Но солдаты уже двинулись к машине, таща за собой легкое тело; одна нога, не сгибаясь, волочилась по земле, тяжелый кованый каблук протеза оставлял на мягком от жары асфальте глубокую борозду.
