В нем оказалось несколько рубашек, совсем новых, упакованных в целлофановые пакеты. Под ними лежал темный купальный халат. Лина аккуратно вынимала вещи и складывала их на кровати. Она достала комнатные тапочки в кожаном чехле, пушистый свитер, дорожный будильник и полдюжины тончайших льняных носовых платков. Все вещи были очень дорогие, свидетельствующие о хорошем вкусе хозяина.
Мысль о Гарольде Питерсоне заставила сердце Лины мучительно заколотиться. Ей казалось, что и в этом ставшем внезапно отвратительном номере витает предчувствие беды. В самолете шеф вел себя так странно, он не был похож на самого себя. Почему она не обратила тогда на это внимания? Почему вспомнила об этом только теперь?
Лина смахнула набежавшие на глаза слезы и принялась рассматривать вещи, выложенные на кровать. Она боролась с охватившим ее страхом; нельзя был позволить себе поддаться панике, нужно было сохранять спокойствие.
Дрожащими руками она вынула голубой свитер. Под ним, на самом дне чемодана, лежал большой сверток, упакованный в тонкую бумагу. Он был аккуратно перевязан тесемкой. Удивившись, Лина взвесила сверток на ладони. Он оказался достаточно тяжелым. Девушка развязала узел и развернула бумагу. Ее удивила аккуратность, с какой листы были запакованы в сверток. В нем оказалось три пачки исписанной бумаги. Наметанный глаз секретарши сразу определил, что в каждой пачке около пятисот листов. Их скрепляла прозрачная клейкая лента. На одной пачке была надпись: «Стокгольм», на другой - тоже «Стокгольм», на третьей - «Хельсинки».
Две в Стокгольм и одна в Хельсинки. Она внимательно рассмотрела первые страницы, но ничего не поняла. Какие-то буквы и непонятные значки. «Похоже на шифр», - подумала она. Это было единственное разумное объяснение. Лина внимательно просмотрела все листы, следя за тем, чтобы лента не отклеилась. Насколько она могла понять, в расположении знаков и букв имелась определенная система. Кроме того, девушка была уверена: эти бумаги не имеют никакого отношения к делам фирмы Гарольда Питерсона и к стекольной промышленности вообще. Она работала уже достаточно долго и знала, что фирма никогда не шифровала свои бумаги.
Девушка пыталась припомнить, что говорил ей Гарольд Питерсон в самолете. «В Лондоне мы долго не задержимся. Больше всего дел будет в Стокгольме и Хельсинки». Кажется, так…
Больше всего дел? Самые важные дела?
Лина многое отдала бы, лишь бы узнать, какие дела предполагались в северных столицах.
Резкий телефонный звонок разбудил Лину Дэвис. Она с трудом раскрыла глаза и огляделась. Несколько секунд она приходила в себя, рассматривая номер. Ее опять охватил страх. Девушка сняла трубку.
- Да?… - произнесла она измученным голосом. Взгляд ее все еще скользил по комнате. Лина посмотрела на пакет с бумагами, открытый чемодан из свиной кожи и окончательно пришла в себя.
- Мисс Дэвис? - голос телефонистки звучал приглушенно. - В отель доставили чемодан. На бирке ваше имя. Прикажете поднять его наверх?
- Мой чемодан? - Лина потянулась в кровати и окончательно проснулась. - Когда его принесли? И кто?
- Я приступила к дежурству всего несколько минут назад, но мне кажется, я слышала, будто чемодан принял у носильщика ночной портье.
- Не могли бы вы узнать у него поподробнее? Это очень важно для меня. Я хотела бы знать, кто и когда доставил чемодан.
- Попробую разыскать ночного портье, но он, скорее всего, уже покинул гостиницу. - Волнение Лины передалось телефонистке.
Вскоре телефон опять ожил; на этот раз звонил портье.
- Я принял чемодан сегодня утром, примерно в семь, - объяснил он.
- Кто его принес? Вы не знаете этого человека? - спросила Лина.
- О, это мой приятель, - прозвучал совершенно неожиданный ответ.
- Кто, простите?
- Мой приятель. Он был неподалеку отсюда, на вокзале, мисс Дэвис. Ему вечно перепадают странные поручения. Понимаете? Ну, так вот, к нему неожиданно подошел какой-то тип и предложил заработать. Целый фунт! И только за то, чтобы отнести чемодан к нам в гостиницу.
- А что это был за человек? - Трубка в руке Лины мелко дрожала.
- К сожалению, это мне неизвестно, мисс Дэвис. Приятель ничего не рассказал об этом. Я знаю только, что тот человек спросил его, хочет ли он заработать. А у моего приятеля вечно пусто в кармане. Так ваш чемодан и оказался здесь.
