– Я же правильно понимаю, – уточнил я, – что сначала договариваются о цене, а потом о том, кто виноват.
– Типа того, – быстро ответил отец. – Только будь и дальше так же спокоен и не ведись на оскорбления. Они явно уверены, что виновен ты, и возможно даже, что им предоставили какие-то доказательства твоей вины. Не волнуйся, даже если они попытаются сейчас отказаться от своих слов, я смогу надавить на них.
– Ладно, – произнес я. – Что можно отжать у Больта? Хорошее, ценное и в рамках условий?
– Гостиница «Эллада», – не задумываясь сказал отец, – давно хотел ее… отжать. Она сопоставима с нашей гостиницей «Премьер».
– Ладно. А это вообще нормальная практика? – спросил я. – Ну, когда за здоровье родственников платят активами рода? Они же думают, что правы. Больту-младшему я все кости на руках и ногах поломал. Он был одним из тех, кто нанес мне первый удар. Поэтому и требования к ним у меня гораздо жестче.
– Князь не поощряет дуэли, – сказал отец. – Очень сильно не поощряет. Как он не любит войну, так же не любит он и разборки. Каждый серьезный конфликт между родами он тщательно разбирает. Понятно, что запретить дуэли он не может, и конфликты возникают постоянно, но если они не имеют веских причин, то и у победителей, и у проигравших начинаются проблемы. Но есть и вот такой формат решения вопросов, финансовый, хотя и он не всегда работает… По-разному бывает. Сикорины и Больты не очень сильные роды, но мы с ними в доле в нескольких прибыльных предприятиях, поэтому достаточно хорошо знакомы.
– Я надеюсь, ты не собираешься забрать у меня все, что я на них заработаю, – задал я важный для меня вопрос.
– Понимаю. – Отец расслабленно откинулся на спинку стула. – Я хорошо тебя понимаю. Ты имеешь право самостоятельно решать подобные вопросы и получать все дивиденды. Но проблема заключается в том, что с тобой никто не будет считаться. Будь ты один, этот разговор вообще бы не состоялся. Да и выбить из них долг ты не сможешь. Они даже компенсацию оценивают в моих долях: у тебя же ничего нет.
– Будет, – сказал я и не стал ходить вокруг да около: – Сколько ты хочешь?
– Половину минимум, – холодно усмехнувшись, сказал отец. – И гостиницу.
– Ты получишь только половину того, о чем сам договорился, – не моргнув глазом, сказал я. – Гостиница моя.
– Нет, – не согласился отец. – Пять процентов и гостиница. Ты ничего не знаешь о гостиничном бизнесе и не сможешь ей управлять.
– Рано или поздно я найду союзников, которые смогут помочь мне в этом вопросе, – заявил я, демонстративно покрутив в руках удостоверение целителя. – Скажем, за два процента этого агрохолдинга… Они будут просто в восторге от перспектив, я уверен.
Больше я не стал ничего говорить. Пусть сам думает. Хотел меня на понт взять, вот только ничего не вышло. Отец считал, что он прав и говорит лишь правду, но я ему все равно не верил.
Вариантов решения вопроса у меня было предостаточно. Вот только для начала нужно к чему-то прийти, а я даже не представляю, чем все закончится. Без отца у меня вряд ли что-то получится, и я это прекрасно понимал.
Тем временем наши противники закончили совещаться друг с другом. Судя по всему, они не договорились, и Больт был совершенно не согласен с Сикориным. Громко, так, чтобы мы слышали, он сказал:
– Я говорю за себя, а ты за себя!
Я откинулся на спинку стула и приготовился к очередному этапу переговоров.
– Значит, так. – Больт ухватился за спинку стула. – Вы меня не проведете. Цена должна вырасти, и прилично.
– Что-то сопоставимое с вашей «Элладой»? – уточнил я. – Мы только что обсуждали этот вопрос и признали ее достойной ценой.
– Да, – быстро сказал Больт.
– Сикорин, я так понимаю, свое слово забирает? – издевательски уточнил отец. – Нет сделке?
– С тобой всегда непросто, – взял слово Сикорин.
Он приблизился к нам и пристально посмотрел мне в глаза. Я сделал каменное лицо и выдержал его взгляд. Практики в гляделках у меня было предостаточно, и он не смог меня переиграть.
Сев на стул, Сикорин уверенно сказал:
– Я согласен с ценой.
– И я согласен, – сказал я.
– Когда юристов звать будем? – спросил отец.
