Ментальный удар также лучше припрятать на самый крайний случай. И все же первую часть поединка, а если получится и весь, я собирался вести, пользуясь своим ментальным преимуществом и возможностью отслеживать передвижения противника. Короче, решил поиграть в прятки.
Прошло едва ли двадцать секунд с начала дуэли, как я почувствовал быстрое приближение врага. Причем, как я и предполагал, он начал мои поиски прямо с места старта. Едва он оказался рядом, я переполз за капот машины, а потом спрятался за колесо: он определенно захочет наклониться к дну машины, чтобы заметить движение ног.
Неожиданно Богомиров побежал в мою сторону и, если бы повернул голову, увидел бы меня. Но мне повезло: на дикой скорости он пролетел мимо и меня не заметил. Это позволило мне выиграть дополнительную минуту в прятки. Ведь мне, в отличие от него, не нужно было видеть глазами. Я чувствовал, что он злится, но ничего не может поделать.
Внезапно проблемы возникли там, где я их совсем не ожидал: на одном из квадрокоптеров прямо надо мной загорелся мощный прожектор, который стал светить на машину, за которой я спрятался. «Ах вы ублюдки!» – подумал я и, зло цыкнув языком, остался на месте. Нужно было хитрить и не давать возможности меня атаковать. Пусть думает, что это приманка.
Враг уже приближался, и я, стелясь по земле, перетек в ту сторону, которую он не видел. Вот только ублюдский прожектор все так же освещал меня. Прозвучал выстрел и квадрокоптер, потеряв какие-то детали, стал падать вниз, но мне это уже никак не могло помочь.
Богомиров не стал рассусоливать, а просто вслепую атаковал машину. Мощный удар воды поднял ее в воздух, и мне пришлось спешно сформировать «доспех духа» и отправить в противника «молнию». Естественно, моя пробивная техника смогла пройти его защиту, и до меня даже донесся стон боли. Но я, не дожидаясь результата, словно травоядное животное, спасающееся от хищника, побежал между машин.
И тут я убедился, что Богомиров реально вышел на уровень Витязя. Потому что боль он проигнорировал и, пусть с небольшой заминкой, атаковал. Его удар был так силен, что несколько машин взлетели в воздух. Мне в спину ударил мощный поток воздуха, впечатавший меня спиной в асфальт и протащивший по нему.
Только благодаря тому, что Богомиров промахнулся, я смог проползти еще немного вперед и спрятаться. Взглянув на часы, я понял, что одна минута уже прошла, и принялся ждать дальше. Я еще должен был поводить своего противника за нос.
Вот только ему это надоело. Напрягшись, он ударил по-настоящему. Все машины, стоявшие на своих местах, вдруг сорвало с места и протащило вперед. Та самая техника с сосульками выглядела очень страшно. Холодный поток воздуха, казалось, пробрал меня до костей, от жуткого скрежета металла зашевелились волосы на затылке.
Мне повезло, что ни одна из сосулек не ударила мне в спину, иначе моя слабая защита не выдержала бы. Усиливать «доспех духа» потоками силы, как Дима, я еще умею очень плохо. По крайней мере, не настолько хорошо, чтобы противостоять подобному бойцу.
Но на этом мое везение и закончилось. Машины начали кувыркаться вперед, и сильный толчок в спину едва не швырнул меня в другой автомобиль. Чтобы не оказаться расплющенным, мне пришлось прыгнуть вверх и упасть на капот, а потом, чувствуя радость противника, кувырком уйти в сторону от огромной сосульки.
«Блин! Как он так быстро их бросает?!» – со злостью подумал я, в очередной раз скатившись за машины, когда водная техника сбила меня с ног. Однако не успел я сдвинуться с места, как чуть в стороне появился Богомиров и направил на меня руки.
– Сдавайся, парень! – быстро сказал он. – Ты проиграл!
– Нет, спасибо! – ответил я и заставил свои руки засветиться.
Казалось бы, совершенно безобидная техника «электрических кулаков». Если только не знать, что, соединив руки и разъединив их, я получу «электрический щит».
– Тогда ничего личного, парень, – произнес Богомиров.
Однако я уже сформировал небольшой «щит» и бросил его в сторону противника. Щит был небольшим, едва ли больше, чем обычная тарелка. Но тем не менее я успешно попал Богомирову по рукам, и его очередная техника ударила в небо. Останавливаться на этом я не стал, потому что понял, что нельзя отдавать противнику инициативу: он не преминет ей воспользоваться, и тогда не факт, что у меня будет еще одна передышка.
