Никто на корабле и слова не сказал про Вонга с тех пор, как Тим поднялся на борт. Возможно, они заключили, что посла убил дотуш. А может быть, что он свалился в трещину. Тим не сомневался, что рано или поздно, может быть, не члены экипажа, но кто-то другой, вышестоящий, потребует с него ответ.
Сейчас ему было все равно. Режьте его, бейте, расстреляйте, наградите, только дайте поспать…
Но спать как раз было нельзя. А все из-за этой «Маджики Тофь», будь она неладно.
— Капитан, вас вызывают, — сказала Олежа, появившись в виде изображения на экране его каюты.
Тим как раз, с трудом и морщась, натягивал на побитое тело парадную форму. Форма у него, кстати, была земная — тот же Вонг выкопал где-то, может, просто заказал в пошив. Сказал, мол, хорошо будет выглядеть на фото.
Мать вашу, вот до этого практически никогда не думал о Вонге — а теперь тот не идет из головы… Нужно было просто идти одному, и не только в ту пещеру, а вообще нужно было лететь одному… Правда, пилотировать он не умеет, но ничего, как-нибудь с автопилотом бы разобрался, или пусть бы управляли с корабля… а впрочем, это не получилось бы без связи…
Или не играл бы в благородство и отправил бы Вонга одного. Тот бы справился. А чего, собственно, не справиться… Если бы догадался про этих мелких сморчков, что таскали мясо…
Джек тихонько заскулил и ткнулся Тиму в бок. Это тоже было больно, но все-таки не так. И легче.
Тим положил руку на загривок собаки. Нужно было подумать еще о том, что ему приходило в голову тогда, во время драки: что и он, и Вонг думали точно так же, как Айрин. Точно так же. Этот телепатический компонент излучения дотушей… Сэяна, гадина ты четвероногая, ты ведь научилась его выделять, не так ли? Именно ты подкинула его тем, кто воздействовал на нас… ты хотела испытать нас, и нашла устойчивыми…
Ну что ж, будь уверена, Сэяна Фил, я найду, как тебя похоронить. Если меня утащат на трибунал, я утащу тебя с собой. Если не прикончу раньше.
Джек положил голову на колени Тиму.
— Не знаю, будет ли все хорошо, друг, — ответил Тим ему. — Может быть, мы проиграем. Но и они не выиграют.
Уверенности Тим, правда, не ощущал.
Но десять минут спустя он появился в этой их нарядной, как с киноэкрана рубке тоже нарядный, как с киноэкрана. Свежевыбритый, со свежезаглоченной таблеткой и с заклеенной головой.
Джек гордо вышагивал рядом с ним и сел рядом с капитанским креслом, как приклеенный. Он прямо светился от того, что Тим вернулся, и все остальное его не касалось. Хоть у кого-то хорошее настроение.
В середине рубки, прямо перед капитанским креслом вспыхнул голостолб. Он барахлил, словно передающая станция работала из рук вон плохо. Сперва в столбе возник жизнерадостный толстяк гуманоидной внешности, который пробасил: «А, ну все, соединение установлено» на общеторговом.
Потом в пятачок света вошла незнакомая Тиму женщина.
Она казалась невысокой, чуть ли не ниже Тани, худощавая, возраст — все что угодно от сорока до семидесяти, про женщин иной раз бывает трудно понять. Голограмма сильно уклоняла все цвета в зеленый, но даже по ней можно было сказать, что и волосы и глаза у женщины светлые. А вот в разрезе глаз все-таки чувствовалось что-то азиатское.
— Хонда Мэй, — представилась она коротко. — Прошу прощения, что так неофициально. Но официальные лица меня отказались слушать.
— Точно, отказались, — сказал откуда ни возьмись голос Тани. — А я подумала, что тебе все равно надо это услышать.
Голографический столб расширился, и стало видно, что Таня стоит рядом с Хондой. Она и впрямь оказалась повыше — а еще говорят, что все шемины коротышки. Таня была во всем белом: подчеркнуто официально, значит. Тим замер, разрываемый двумя противоречивыми порывами. Ему хотелось смотреть на нее и смотреть: как же, она же опять ломанулась ему на выручку, презрев официальные каналы, опять рискнула всем! (Как знать, не на свои ли деньги она наняла «Маджику Тофь»?) Но одновременно ему не хотелось рассказывать ей о Вонге. Ни слова не хотелось. И нельзя ведь было не рассказать.
Но Таня ни о чем не спросила, просто глядела и улыбалась.
