У Тима не было ни квалификации, ни опыта, ни навыков, чтобы командовать космическим кораблем. Он и за один-то корабль не взялся бы, что уж говорить о целой группе — об эскадре, о флоте или как там оно называется?
Нет, самого командования он не боялся: имел же он в подчинении целый взвод, а, говорят, кто сумел построил трех человек, тот построит и сотню. Другое было у него на уме: он ведь ни хрена не разбирался ни в навигации, ни в сложной инженерии — и подавно в инженерии галактического содружества! — разве человек с такими пробелами в знаниях может быть капитаном?
С другой стороны, он отчасти понимал настойчивость Вонга. Ему и самому не нравилось, что кто-то вздумал, образно говоря, въехать в рай на горбу землян. Уж по крайней мере он не собирался оставаться простым исполнителем.
Но лидерство?..
В результате, когда он выдвигал свое требование перед Сэяной Фил, сухти и Кинелини, он сформулировал его так: тактическое руководство группой кораблей. Все-таки в тактическом руководстве он понимал побольше, чем в каком-то там абстрактном командовании.
— И еще, — сказал он сухо, — я понимаю, что ваша военная доктрина не предусматривает того, чтобы полководец отдавал приказ кому-то заведомо жертвовать жизнью. Но я должен иметь такие полномочия. И они не должны потом быть списаны на мое варварское происхождение или на врожденную агрессивность сорохов. Нет, эти полномочия должны быть реально прописаны как те права, которые вы, Галактическое Содружество, самостоятельно и добровольно мне дали! Потому что вам, шайтан вас подери, вот настолько хочется увидеть ваших врагов мертвыми! Любой ценой!
Тим сам почувствовал, что дал маху, особенно когда Тэна тихо коснулась его локтя. Но извиняться не собирался. Его самого, право, уже несколько достало, что его привели в этот проект как личного наемного убийцу, тогда как сами тоже не щеголяли белизной. В конце концов, именно он говорил, что, возможно, с дотушами можно договориться! Если они настолько не хотят даже попробовать установить диалог, а сразу намерены швырять ракеты — пусть под этим распишутся!
Он был убежден, что ему откажут. Однако Сэяна Фил только сказала:
— А у вас есть чувство исторической справедливости. Что ж, начинайте готовиться. Мы должны обсудить это и создать документ.
— Обсудите еще вот что, — проговорил Тим с уверенностью, которой на деле не чувствовал. — Передовой корабль, тот, который будет заниматься разведкой, должен иметь в составе экипажа не одного меня. Нескольких сорохов.
— Мы выбрали вас, — Сэяна Филл раздраженно взмахнула хвостом, из чего Тим заключил, что наконец-то ее достал. — Мы вас готовили. Остальные… не имею доступа к документам.
— Но я-то его имею, — не сдался Тим. — И из этих документов, — он произнес последнее слово с нотой сарказма, — несмотря на их неполноту, я понял вот что. Практически все ваши биологи не сомневаются, что дотуши в той или иной степени использовали телепатию для подавления своих противников?
— Допустим, — сказала Сэяна Фил.
— Это куда более существенная причина, по которой вы хотите сорохов в экипаж — потому что мы куда более устойчивы к телепатии, чем практически любая другая раса Содружества. Вы все телепаты или эмпаты!
Тут Тим намеренно упрощал картину и сгущал краски: пси-восприимчивость некоторых раз в Содружестве была значительно ниже, почти как у людей; другим обязательно требовался физический контакт для передачи мыслей; у третьих телепатический орган был сильно атрофирован и они вообще реагировали только на грубые выбросы ментального излучения. Но в целом картина была примерно такова: те же шемин-мингрели, которые самому Тиму казались на диво восприимчивыми к телепатии, не умели воспринимать мысли, облеченные в слова, только мыслеобразы, что относило их к нижней части телепатического спектра. Около пятидесяти процентов рас в Содружестве отличались куда большей тонкостью восприятия, и около десяти процентов даже не разговаривали вслух.
