- Как они выглядят, эти коротышки?
- Не здорово их разглядишь-то. Но рожи корчат злобнейшие. Ну, дюймов десять-двенадцать от силы. Куцые бороденки. Курточки зеленого сукна с медными пряжками... Что-то полосатое? А - гетры! И грубые башмаки.
- Очень красные, просто пунцовые и морщинистые рожи. - Вставил Чанг. - Юркие, ни одного не удалось схватить.
- Мы наткнулись на присутствие очень странной цивилизации, которая не числится в каталогах, - задумчиво произнес Чепанис. - Худо дело, это какая-то аномалия.
Реплика Ульвича дышала гневом:
- Мы наткнулись на нечисть, которая стреляет в нас безо всякого повода, пытается сожрать наши припасы и кроме того...
Негромкий смех остановил спорщиков.
- Вот вы и сами вышли к истине - нечисть! - Донья Эстебана торжественно перекрестилась. - И как же наивно противопоставлять ей грубую силу!
Из-за спин послышался вкрадчивый голос Патрика:
- Ничего, ничего, ты же, донья, не оставишь нас в своих молитвах, верно? А как совладать с этим отродьем, нам подскажет дружище Чанг. Патрик шагнул вперед, и палец его уперся в прорезь рубашки на груди Романа Чанга.
- Почему я? - вздрогнул тот и отступил. Кинься он с кулаками на обидчика, никто бы не удивился, а, может, и бровью не повел бы, не до того - но Чанг отступил в растерянности, чем весьма удивил и насторожил колонистов.
- Потому что дыры на твоей рубашке - это след! Хреноватый, но след, Чанг. А, кроме того, ты и сам признаешь, что...
- У тебя было предчувствие, что ты увидишь этого человека? - спросила вдруг донья Эстебана. - Верно, Чанг? Тебя мучило предчувствие какой-то встречи?
- Нет, - вконец растерялся Чанг, ища взглядом поддержки, но его окружал лед, разве что сочувствием теплился взгляд девочки-сероглазки. Ничего меня не мучило, просто мне кажется, где-то я видел его раньше...
- Во сне, Чанг, во сне?
Тут он призадумался.
- Не уверен, не помню, скорее всего, нет - мне редко снятся настоящие сны, и обычно я их запоминаю.
- А ты, случаем, не оборотень? - то ли в шутку, то ли всерьез спросил Патрик, и никто не одернул его, все напряженно вслушивались, но в подполье было тихо.
- Это уж слишком! - прервал долгую и гнетущую паузу Прент. - Сейчас мы договоримся насчет дозорных. Кому-то придется стеречь вход, а кому-то погреб. Завтра запустим единственного кибера-сторожа, что у нас есть - на подвал его хватит... По периметру выставим импульсную мину. Все! Кончилась вольница, а отступать нам некуда. Кто бы ни опередил нас на этой планете, ему придется потесниться. Вариант с нечистой силой, при всем уважении к донье, пока отставим, попробуем пострелять.
Но выспаться как следует им не удалось. Стояла пора ночей, и тьма окутывала леса и добиралась до вершин, мерцающих сединой среди звездной пыли. Стометровый круг электрического света вырывал из девственной чащи белый купол форта и прилегающую полоску луга, плавно стекающего к реке. И перед рассветом, когда тьма сгустилась до каучуковой вязкости, а тишина ртутью залила землю по самые макушки деревьев, так что у дежурившего Патрика закладывало уши - неожиданный и резкий звук прозвучал трубой Иерихонской. Он был похож на лязг, и в нем не было ничего от камня и дерева, от глухого и неопасного.
Патрик вскочил и изготовился к бою. Звук, после короткой паузы, повторился, источник его таился в самом чреве непроглядной тьмы, далеко, по крайней мере, в пятистах шагах от купола. Затем, спустя четверть часа, зачастило. Звуки слились в скрежет, негромкий, но пронзительный и, наконец, в шум. Он нарастал, вздымался гулом, клубился у земли, забегал вперед угрожающими всхрипами. Это был _ж_и_в_о_й_ шум.
Патрик сохранял спокойствие, пока не стали различимы смутные тени, что вплотную придвинулись в освещенной кромке периметра. Сигнализация помалкивала, следовательно, в охранную зону вторжения еще не было. На черном небосводе проступили лиловые дыры, предшествующие утреннему свету. Вероятно, на горизонте вспыхнула и малиновая полоска, но сплошная стена леса и отроги гор сдерживали золотистый поток расплавленного света. Патрик пытался высмотреть в клубящейся массе контуры чего-то различимо-понятного, знакомого, но тщетно. В конце концов он не выдержал и поднял Прента. Вдвоем они вслушивались в таинственный гул, пытались расшифровать его посредством акустического анализатора, однако проекции на экране оказались им не по зубам, и пришлось тормошить Дика Чепаниса.
