Война и мир. Том 3 - страница 15

Шрифт

Интервал

But how will it be?	Но как это будет?
I do not know, but it will certainly happen!" thought Pierre, glancing at those dazzling shoulders close to his eyes.	Не знаю; а будет, непременно будет!" думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
Or he would suddenly feel ashamed of he knew not what.	То вдруг ему становилось стыдно чего-то.
He felt it awkward to attract everyone's attention and to be considered a lucky man and, with his plain face, to be looked on as a sort of Paris possessed of a Helen.	Ему неловко было, что он один занимает внимание всех, что он счастливец в глазах других, что он с своим некрасивым лицом какой-то Парис, обладающий Еленой.
"But no doubt it always is and must be so!" he consoled himself. "And besides, what have I done to bring it about?	"Но, верно, это всегда так бывает и так надо, -утешал он себя. - И, впрочем, что же я сделал для этого?

How did it begin?	Когда это началось?
I traveled from Moscow with Prince Vasili.	Из Москвы я поехал вместе с князем Васильем.
Then there was nothing.	Тут еще ничего не было.
So why should I not stay at his house?	Потом, отчего же мне было у него не остановиться?
Then I played cards with her and picked up her reticule and drove out with her.	Потом я играл с ней в карты и поднял ее ридикюль, ездил с ней кататься.
How did it begin, when did it all come about?"	Когда же это началось, когда это всё сделалось?
And here he was sitting by her side as her betrothed, seeing, hearing, feeling her nearness, her breathing, her movements, her beauty.	И вот он сидит подле нее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту.
Then it would suddenly seem to him that it was not she but he was so unusually beautiful, and that that was why they all looked so at him, and flattered by this general admiration he would expand his chest, raise his head, and rejoice at his good fortune.	То вдруг ему кажется, что это не она, а он сам так необыкновенно красив, что оттого-то и смотрят так на него, и он, счастливый общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастью.
Suddenly he heard a familiar voice repeating something to him a second time.	Вдруг какой-то голос, чей-то знакомый голос, слышится и говорит ему что-то другой раз.
But Pierre was so absorbed that he did not understand what was said. "I am asking you when you last heard from Bolkonski," repeated Prince Vasili a third time. "How absent-minded you are, my dear fellow."	Но Пьер так занят, что не понимает того, что говорят ему. - Я спрашиваю у тебя, когда ты получил письмо от Болконского, - повторяет третий раз князь Василий. - Как ты рассеян, мой милый.
Prince Vasili smiled, and Pierre noticed that everyone was smiling at him and Helene.	Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются на него и на Элен.
"Well, what of it, if you all know it?" thought Pierre.	"Ну, что ж, коли вы все знаете", говорил сам себе Пьер.
"What of it? It's the truth! " and he himself smiled his gentle childlike smile, and Helene smiled too.	"Ну, что ж? это правда", и он сам улыбался своей кроткой, детской улыбкой, и Элен улыбается.
"When did you get the letter?	- Когда же ты получил?
Was it from Olmutz?" repeated Prince Vasili, who pretended to want to know this in order to settle a dispute.	Из Ольмюца? - повторяет князь Василий, которому будто нужно это знать для решения спора.
"How can one talk or think of such trifles?" thought Pierre.	"И можно ли говорить и думать о таких пустяках?" думает Пьер.
"Yes, from Olmutz," he answered, with a sigh.	- Да, из Ольмюца, - отвечает он со вздохом.
After supper Pierre with his partner followed the others into the drawing room.	От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную.
The guests began to disperse, some without taking leave of Helene.	Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен.
Some, as if unwilling to distract her from an important occupation, came up to her for a moment and made haste to go away, refusing to let her see them off.	Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя.