В отличие от армии, где процветающая бюрократия аннулировала большую часть возможностей нанесения быстрых и внезапных ударов, в добровольческом отряде все вопросы решались весьма споро. Не требовалось никакого согласования с командованием, не было проблем с выпиской горючего и боеприпасов, да и пилоты уже наработали определенные боевые навыки. Плохо было то, что в строю осталось всего 5 машин. Причем все без исключения изобиловали многочисленными заплатками, поставленными на свежие пробоины. Да и люди, работая на износ, заметно подустали в предыдущий день. Но уничтожение транспортного узла нельзя было откладывать на потом и потому в бой шли все без исключения. Повезло отметиться в готовящемся налете даже соседям. Пусть у них и стояли на вооружении У-1бис, за ночь механики умудрились закрепить на бортах этих монопланов контейнеры с флешеттами, а добровольцы поделились дефицитным горючим, что позволило вдвое увеличить число участвующих в грядущем налете машин.
Выбранное для аэродрома поле не могло похвастать солидными размерами и потому одновременно с него могли взлететь лишь два - три аэроплана. Уже как-то привычно подняв свой штурмовик в воздух и, удостоверившись, что ведомый также без происшествий оторвался от земли, Егор пошел на круг, ожидая пока и остальные поднимутся в небо. В этот вылет его пилоты не брали наблюдателей, да и баки заполнили лишь наполовину, что позволило подвесить под машины максимальную бомбовую нагрузку. Вполне естественно, что это сразу сказалось на летных характеристикам машин, отчего они давали от силы сто километров в час, но взлетели все без каких-либо происшествий, пусть и отрывались от земли с заметным трудом.
В этот вылет Егор не пожалел взять самые тяжелые бомбы из имеющихся в наличии, и потому под каждый У-2 подвешивали по две сотки. Подобных бомб в запасах оставалось всего три десятка и большую часть до сих пор не доставили из Млавы, но здесь и сейчас требовался инструмент способный надежно выводить из строя паровозы. Потому-то недостаток точности решили компенсировать мощностью боеприпаса. А вот на ШБ-1, взявших под свое шефство аэропланы 15-го КАО, подвешивали трехпудовки, что неплохо подходили для уничтожения скоплений живой силы противника.
Для всех без исключения летчиков добровольческого отряда это была далеко не первая бомбардировка. Все они в свое время проходили специальное обучение по применению авиационных боеприпасов, да и недавние бои дали изрядный опыт. Но никто прежде не осуществлял налет на железную дорогу и столь крупное скопление войск, отчего все изрядно волновались. Сам Егор, как и единственный приехавший с ним заводской летчик-испытатель, шел в вылет на штурмовике, и потому переживал, как бы его подопечные не растратили столь ценные боеприпасы впустую. В любом случае он уже отослал перевозящую раненых транспортную колонну под прикрытием БРДМ-2 за новой порцией топлива и "гостинцев" и если в первый раз у его летчиков ничего не выйдет, в следующий полет он собирался подвесить сотки уже себе.
Сорок километров по прямой смогли преодолеть меньше чем за четверть часа, и вскоре летчикам открылся вид на забитый составами и войсками вокзал, ориентирами которого выступали многочисленные дымы, подымавшиеся из труб паровозов. Одни прибывали из Инстербурга, доставляя войска I армейского корпуса, другие убывали в Дейч Эйлау с грузами для частей XX корпуса. Как результат столь интенсивной работы железной дороги - все пути оказались забиты эшелонами и, судя по прибывшему на их глазах очередному составу, переброска немецких войск активно продолжалась, хотя и так в глазах рябило от обилия людей в военной форме.
Пусть Германия и располагала вторым по величине парком военной авиации, но расширился он буквально перед самой войной. Потому, даже далеко не каждый офицер мог похвастать тем, что видел аэроплан вживую. Что уж было говорить про простых солдат? Да и в зоне наступления 1-й русской армии никаких воздушных бомбардировок не осуществлялось по причине отсутствия этих самых бомбардировщиков. Поэтому в заходящие на скопившиеся на путях составы аэропланы никто не произвел ни единого выстрела и даже более того, многие принялись приветливо размахивать руками, приняв появившиеся в небе машины за своих.
