Сказать, что к утру 28-го августа 60-я пехотная дивизия представляла собой жалкое зрелище, значило не сказать ничего. Генерал-майор Баранов, сосредоточивший вокруг себя полтысячи солдат и офицеров из разных батальонов 237-го полка, не мог сказать ровным счетом ничего о месте нахождения прочих сил вверенного ему подразделения. Лишь ко второй половине дня стало известно, что 238-й полк уже перешел на западный берег Золотой Липы в районе Рекшин, в котором и провел всю ночь, приводя себя в порядок. Батальоны же 239-го полка оказались разбросаны по фронту в 10 километров - кто-то отступил с наступлением сумерек к Поточанам, кто-то переждал ночь в лесных массивах, в которых до последнего перестреливался с противником или с тем, кого таковым считал, а один из батальонов, перехвативший драпающих австрийских тыловиков, и вовсе умудрился без единого выстрела занять Дунаюв, соединившись там с отрядом бронеавтомобилей. О судьбе же переданного соседям 240-го полка вестей не было вовсе. И все это усугублялось постоянными стычками с заплутавшими в лесах отрядами австрийской пехоты. Впрочем, те, кто полностью расстрелял носимый с собой запас патронов, предпочитал сдаваться, не пытаясь играть в героев. Так что к проблеме сбора в единую силу своих подразделений, прибавилась еще потребность выделять силы на охрану и конвоирование вылавливаемых тут и там солдат противника. В результате, дальнейшее продвижение на запад, во исполнение приказа командования, удалось начать лишь в третьем часу дня. Примерно в это же время смогла перейти в наступление действовавшая на правом фланге 31-я пехотная дивизия. А вот 9-я дивизия, сумевшая выбить противника из Нараюва еще в середине прошлого дня, продолжила наступление уже в 8 утра, отчего изрядно вырвалась вперед. Но отныне всем им предстояло действовать без ставшей столь полезной поддержки авиации и бронетехники. Первая и вовсе исчезла с небосвода, за исключением редких машин корпусных авиационных отрядов, а вторая убыла в тыл зализывать раны и подводить итоги боевого применения новой техники.
Момент истины
Столь вовремя начавшееся наступление в Восточной Пруссии 1-й русской армии не только позволило защитникам Млавы остаться на своих позициях, но и провести пару последующих дней в приведении себя в порядок. Так авиаторы загнали большую часть аэропланов в ремонт, оставив всего одну машину для разведывательных полетов. А сражавшиеся с ними бок о бок кавалеристы получили возможность в должной мере обиходить изрядно потрудившихся лошадей и перегруппировать прореженные эскадроны и сотни. Параллельно с этим шли работы по сбору, как брошенных немцами сотен раненых, так и многочисленного имущества, коим оказались засыпаны поля сражений и обочины дорог на пути отступления немецких полков. Ведь если уцелевшие орудия и пулеметы, за которые полагались немалые награды, а также лошади с провиантом мгновенно находили желающих наложить на них свою лапу, то все прочее имущество, включая оружие и боеприпасы, казалось, не интересовали вообще никого. Сотни повозок и зарядных ящиков, тысячи винтовок и снарядов, сотни тысяч патронов, не говоря уже об элементах формы и снаряжения солдат, завладение которыми не считалось бы мародерством, свозились отовсюду к летному полю, где, после учета, складировалось для дальнейшего вывоза в тыл. Сюда же на грузовиках доставили из Цеханово разбитые немецкие орудия в надежде, что с них можно было впоследствии снять элементы, которые пригодились бы для восстановления пушек разбомбленных на дороге к Млаве еще в первый день боев. И если ряд офицеров 6-й кавалерийской дивизии или хотя бы тот же пилот-охотник Орлов с неодобрением смотрели на действия солдат охранной роты, выполнявших приказ Егора, то казаки едва ли не дрались за право убыть с очередной партией трофейщиков в качестве охраны с целью набить и собственный карман чем-нибудь ценным.
В принципе, в Цеханове и произошла первая встреча с авангардом левого фланга 2-й русской армии, наконец, перешедшей в наступление и ныне подходящей к государственной границе, а кое-где уже и перешедшей ее. Хорошо еще, что здесь в первом эшелоне двигались эскадроны 1-й бригады 6-й кавалерийской дивизии, так что опознать друг друга удалось весьма скоро и потому обошлось без стрельбы. Узнав же о положении дел в ближайших окрестностях, они уже к вечеру 19-го августа вошли в Млаву, более не тратя время на дальнейшую рассылку многочисленных разъездов. А со следующего утра туда же начали подтягиваться растянувшиеся на многие километры колонны пехотных полков. Но куда большее внимание авиаторов оказалось уделено вновь появившейся в небе авиации противника.
