Молодые стройные красавицы и хорошие танцовщицы, умеющие пробуждать желание мужчин, находили себе покупателей быстро. Остальным приходилось ждать. Неумелые и безобразные ждали очень долго. Энхедунна к их числу не относилась.
Она не хотела смешиваться с простолюдинками и не стала входить в толпу экзальтированных жриц-блудниц надиту, кадишту и иштариту. А к высшим Сестрам Богов ниндунгиру ее бы все равно не пустили. Впрочем, Энхедунне не было нужды далеко отходить от повозки.
Сделав несколько шагов и распахнув накидку, под которым не было ничего, кроме набедренной ленты, выгодно подчеркивающей цвет смуглой, блестящей от душистых масел кожи, Энхедунна сразу оказалась в центре мужского внимания.
В этот раз самым расторопным стал чужеземец в пестрых одеяниях.
– Во славу богини этого чудесного храма идем со мной, красавица! – обратился он к ней, коверкая слова на аккадском.
Горсть монет полетела к ногам Энхедунны. Монета была мелкой: чужеземец был либо беден, либо жаден. Но это не имело значения. Сама Энхедунна не бедствовала, а любая плата женщине, продающей себя у храма Иштар, считается священной, и отказ от нее мог вызвать подозрения.
Энхедунна нагнулась и, ощущая на себе жадные взгляды тех, кто не успел первым заплатить за близость с ней, не спеша собрала монеты. Удачливый чужеземец аж дрожал от возбуждения. Что ж, возбуждение партнера облегчает Ритуал и позволяет вычерпывать больше жизненной энергии. Энхедунна не сомневалась: «жилец» готов был овладеть ею прямо здесь, на виду у всех. Однако это не входило в ее планы.
– Мы можем уединиться. – Энхедунна кивнула на свою повозку. – Там нам никто не помешает.
Меркар сидел спиной к ним и мял в руках вожжи.
Чужеземцу было все равно где, лишь бы скорее. Энхедунна умела быть желанной. Чтобы заманить очередную жертву, ей даже не требовалось прибегать к помощи магии. Даже следить за температурой тела не было необходимости. Энхедунна обычно возлегала с мужчиной, когда жаркое солнце Вавилона прогревало землю и все, что находится на этой земле. А в знойные дни в душной повозке тело Мертвой Сестры становится таким же горячим, как окружающий воздух и тела «жильцов». Никто не заметит подвоха.
Они влезли в повозку. Энхедунна тронула рукой плечо возницы и задернула полог. Быки потянули повозку с территории храма.
Чужеземец был чудо как хорош! Энхедунна не возражала бы против повторного свидания с ним. Но, увы, это невозможно. Она делила ложе с этим «жильцом» не для того, чтобы снова пригласить его к себе.
Когда любовник из храма в третий раз испугал быков своим ревом и повозка перестала сотрясаться на ровной дороге, Энхедунна наполнила вином из бурдюка серебряный кубок.
– Это поддержит силы, – она протянула сосуд изнемогшему мужчине.
Чьи именно силы – об этом Энхедунна, конечно, не обмолвилась. Чужеземцу незачем было знать, по какой причине он находится сейчас в ее повозке.
Яд подействовал быстро: Энхедунна не любила, когда «жильцы», с которыми она разделяла наслаждение, долго мучились. Чужеземец умер с блаженной улыбкой на устах. Со стороны могло показаться, что он просто уснул после любовных утех, но это было не так.
При помощи заклинаний Энхедунна направила его жизненную энергию в новое русло. Через магический Мост, протянутый к ее повозке, Феникс Сестричества принял жизнь «жильца», чтобы напитать ею Мертвую Кровь нуждающейся в этом Сестры. Ритуал свершился…
За городской стеной возница сбросил мертвое тело в кусты, и повозка поехала дальше. Энхедунна испытала лишь легкую грусть и мимолетную жалость, но не более того. Она всегда сможет вернуться в храм и никогда не останется там без внимания «жильцов», ищущих удовольствия за приемлемую плату во славу любвеобильной вавилонской богини. У Энхедунны и ее Сестер будет много мужчин. Всегда. Разных. Новых.
Ну а то, что в данный момент у нее нет нового мужчины, – не беда. Старые и проверенные тоже могут развеять печаль и скрасить скуку.
Энхедунна потянулась на мягких подушках, еще не остывших и не высохших после недавней любовной возни.
– Меркар, – окликнула она слугу-возницу. – Останови повозку.
