Она только знает, что, если он уйдет, она не сможет этого вынести.
У нее экзема на коже. Он видел ее экзему! Он что, не понимает, как сильно она доверилась ему?
Анна притягивает его к себе, они снова обнимаются, ей хочется шептать ему на ухо приятные слова, чтобы он знал, как он ей дорог, и это было бы правдой, но сперва она слишком долго колеблется, а потом становится слишком поздно.
И когда момент упущен, Анна просто спокойно лежит в его объятиях, а он гладит ее по голове. Она не знает, почему он стал гладить ее по голове. Так же как не знает, почему начала плакать.
Как-то само собой получилось. Правда, это была всего лишь одна слезинка, одна-единственная, скатилась по щеке, но Андерс заметил и спросил, часто ли она плачет.
Как-то скептически звучит, нет? Даже немного издевательски.
Теперь он будет думать, что Анна разыгрывает перед ним спектакль, что ее слезы — шантаж. Какого черта…
Анна собирает все свое мужество и произносит:
— Я хочу, чтобы ты остался!
Но момент упущен, ее сил уже не хватает.
Он смотрит на нее с грустью и говорит, что это было бы слишком просто — переспать сейчас, а потом разойтись и сделать вид, что ничего не было.
Анна садится на диване, бледная и некрасивая, ей становится холодно. Надо включить батарею потеплее.
Неужели мы так дешево стоим? — думает она.
С этим невозможно смириться. Разве все может вот так закончиться?
Батарею потеплее.
Анна может сказать, что готова развестись с Хоканом. Но почему-то не говорит. У нее стучит в висках. Надо включить батарею потеплее. Она почти не слышит, что говорит. Хочет сказать что-то важное, но не находит нужных слов. Не может подобрать ни одного правильного слова. Он должен понять, что эта ночь — особенная и дело тут вовсе не в том, что ей захотелось потрахаться.
Она вовсе не…
Она в отчаянии.
В полном отчаянии. Он что, не понимает?
Ей становится страшно при мысли, что даже один разочек, на одно короткое мгновение ей так и не удалось выбрать не то, что она выбирает всегда.
Она хотела один-единственный раз в жизни, на одну-единственную растреклятую ночь притвориться, что не все предрешено и предопределено. Что решения приняты не сразу за всех, что не все в ее жизни установлено и заведомо ясно. И что же??? Вот она сидит на диване, знает заранее ответы на все вопросы и на сто процентов уверена, что все будет именно так, как будет.
Она спрячет эту ночь в самый потайной уголок в своем сердце, куда никто не заглядывает, и будет хранить память о ней как самое драгоценное сокровище. Вот что она хотела сказать Андерсу. Но не сказала.
Она дала ему уйти, потому что не могла ничего изменить.
И все в ее жизни предрешено и предопределено. Все решения уже давным-давно приняты.
Он точно так же заранее знает ответы на все вопросы. И понимает, что шансов у него нет.
На дорожке перед дверью лежит опавшая листва, чуть присыпанная снегом, и Анна позволяет ему уйти, потому что ничего не может сделать, кроме как потеплее включить батарею после его ухода, потому что она замерзла.
Они все же договорились увидеться снова, и Анна сказала, чтобы Андерс не удивлялся, если она позвонит ему уже завтра.
Она позвонила в тот же вечер. Через пять минут после его ухода. Потому что ей ужасно захотелось услышать его голос. Когда включился автоответчик, она сказала:
— Привет. Просто хотела пожелать тебе спокойной ночи.
Черт.
Она потом сама будет рада, что он ушел. Ведь это значит, что здравый смысл восторжествовал.
Поднимаясь по лестнице в спальню, она машинально натянула на себя кофту. По дороге бросила детальку от «Лего» на кровать Йеспера. Затем посмотрела на часы и обнаружила, что уже половина четвертого. Боже мой, надо же скорее спать!
Нетрахнутая и не изменившая мужу, Анна устроилась на своем водяном матрасе. Она была уже почти рада, что Андерс не остался. Ведь так будет лучше для всех.
Это хорошо, чертовски хорошо, что между ними так ничего и не было.
Если он позвонит завтра, она поблагодарит его за рассудительность.
Он, правда, не позвонил. И Анна тоже не позвонила.
Никто из них не позвонил.
Хотя нет. Он позвонил, чтобы попросить прощения за случившееся. Сказал, что, видимо, был слишком пьян.
