По отношению к местному населению оккупанты вели себя не очень корректно, и число недовольных ими равнялось числу жителей Рюкю. Назревало восстание, и мастера рукопашного боя начали в срочном порядке обучать горожан и крестьян (преимущественно последних) своему умению. К тому времени искусство борьбы на Окинаве было уже достаточно развито, и в XVI веке сложились три основных направления — сюри-тэ, в основе которого лежала шаолиньская школа, наха-тэ, созданная на базе южнокитайских стилей, и томари-тэ, представлявшая собой комбинацию двух первых направлений (слово «тэ» в переводе с японского означает «рука»).
Мастеров высокого уровня на Окинаве было не так уж много, а задача стояла серьезнейшая и труднейшая — за минимальный срок подготовить максимальное количество умелых бойцов. Именно это и определило своеобразие «окинава-тэ» — искусства «окинавской руки», которое иногда называли «школой в зарослях». Впрочем, называть его искусством было бы не совсем верно — больше всего в окинава-тэ ценилась хорошая техника, а о философии, самосовершенствовании, самопознании речь не шла — не до того было. Естественно, для выполнения такой задачи из китайской техники были отобраны наиболее эффективные приемы боя, которые стали базовой техникой окинава-тэ. Тренировки проводились в основном по ночам, в горах и лесах, но крестьяне могли самостоятельно тренироваться и днем — например, «набивать» ударные части рук и ног. И доводили их до такого состояния, что ударом кулака или ноги убивали облаченного в доспехи самурая, разваливали его шлем или панцирь, а уж об ударах в незащищенные части тела и говорить было нечего. Естественно, они учились действовать не только против невооруженного соперника (застать самурая врасплох, без оружия, было нелегко, хотя и в этом случае он был опасным противником — техника джиу-джитсу давала ему преимущества, и немалые, в рукопашном бою с обычным бойцом, но не с мастером «школы в зарослях» — борцовские приемы джиу-джитсу оказывались бессильны против ударной техники окинава-тэ, но и против вооруженного — они легко уходили от ударов меча, а их ответные удары были не менее смертоносными. В современном каратэ-до сохранились формальные упражнения (ката), в которых выполняющий их демонстрирует бой против одного или нескольких человек с мечами.
Кстати, в бою восставшие применяли не только кулаки и ноги. Грозным оружием в их руках стали сельскохозяйственные орудия — кама (серпы), нунчаку, использовавшиеся для обмолота риса, сан, которыми взрыхляли почву, другие подручные средства — бо (шесты), джо (посохи). Упражнения с этим традиционным оружием окинава-тэ и сегодня изучаются в каратэ-до.
С разгромом восстаний — а на это у самураев ушло порядка ста лет — окинава-тэ не исчезло, оно продолжало развиваться, обогащаться новыми приемами — как собственного изобретения, так и китайскими и японскими, заимствованными из джиу-джитсу. Некоторые мастера продолжали ездить за знаниями в Китай, приезжали на Окинаву и китайские мастера — так, в середине XVIII века здесь побывал китаец Кушанку, который познакомил желающих со своим стилем. В честь ею названо одно из ката.
Постепенно занимающихся окинава-тэ становилось все меньше, особенно когда оно полностью утратило прикладное значение, но, даже лишившись широкой популярности, школа все равно продолжала совершенствоваться.
В конце XIX века Окинава официально была признана японской провинцией, и ее жители призывались в армию так же, как и японцы. На призывных пунктах стали замечать, что окинавцы, занимавшиеся рукопашным боем (хотя было их не так уж много), выгодно отличаются от остальных призывников атлетическим сложением и пропорционально развитой мускулатурой. И в 1902 году министерство образования Японии приняло решение о включении окинава-тэ в школьную программу как универсального средства физического воспитания. Так началось знакомство японцев с окинава-тэ — ведь до этого лишь единицы были знакомы с ним, например несколько морских офицеров, которые, находясь на Окинаве, могли понаблюдать за тренировками.
