Восхождение короля, ошибка - страница 5

Баллита и Фиррен пристроились на скамью и стали ждать. Кроме них на скамьях сидело ещё несколько десятков человек самой разнообразной внешности. Роднило их в основном то, что с подавляющим большинством присутствующих очень не хотелось встречаться в тёмное время суток в безлюдном переулке…

Харт держал в руках дощечку и что-то записывал на положенном поверх листке бумаги. Время от времени к нему подходил кто-то из сидевших, и что-то тихо говорил на ухо, а потом возвращался на место. Остальные молча ждали.

В зале было несколько дверей и через них периодически входили новые люди, занимавшие места у стен. Выходить никто не выходил.

Очередной посетитель привлёк внимание Баллиты. Он резко выделялся среди прочих. Не столько тем, что с ним хотелось встречаться в тёмном переулке, сколько общим несоответствием обстановке. Это был рослый и широкоплечий мужчина, одетый как аристократ. Его чёрную бархатную куртку на груди и плечах украшали небольшие, окаймлённые алым кантом разрезы, через которые выступал янтарно-жёлтый шёлк подкладки. На поясе висели меч и кинжал в тиснёных кожаных ножнах с позолотой. Волосы перехватывала серебряная диадема в виде переплетённых змей, удерживавших надо лбом большой овальный камень.

Баллита буквально ощутила, как практически все присутствующие судорожно просчитывают в уме за какую сумму всё это великолепие можно загнать скупщику… Она не была исключением. Тем не менее, ни один не пошевелился и даже не изменил выражения лица. Практически любой из них, не задумываясь, убил бы и ограбил незнакомца при возможности, но не здесь и не сейчас. Здесь и сейчас присутствовали только те, кого Харт Сростень посчитал нужным пригласить лично. А это означало, что данный гость нужен был ему живым и здоровым. По крайней мере сейчас.

Молчание продолжалось. Баллита искоса разглядывала странного гостя. У него было смуглое лицо, казавшееся довольно молодым, никак не больше тридцати, но длинные, аккуратно расчёсанные волосы были густо побиты сединой и наряду с ярко-серыми глазами резко контрастировали с довольно тёмной кожей.

Харт неожиданно оторвался от своей бумаги, словно только сейчас заметив вошедшего. Затем довольно неуклюже привстал и поклонился.

— О. Прошу прощения, глубокоуважаемый кир Тарма. Совсем в делах утонул, не заметил. Прошу извинить старика…

Аристократ молча кивнул в ответ.

— Садитесь, кир. Негоже вам стоять, — предложил гостеприимный хозяин.

Тарма с выражением глубокого омерзения на лице посмотрел на скамью, смахнул с неё грязь ладонью, посадил занозу, тихо выругался и сел рядом с Баллитой. Она ощутила распространившийся аромат духов.

— Тяжёлые времена настали для нашего города… — Харт сделал паузу и пожевал губами, — после благодатных. Как говориться урожайные годы сменились голодными.

Он не ошибался. Всё зависело от точки зрения. Хлынувшие от войны толпы беженцев порядком разорили город, но озолотили бандитов, контрабандистов, ростовщиков и скупщиков краденого. Но всё когда-нибудь заканчивается. Флот Уберто блокировал гавань, и доходы заправил нижнего города сразу же испарились.

— И нам следует решить, — продолжал Сростень, — что надобно делать.

Он обвёл зал бесстрастным стеклянным взглядом. Зал молча внимал.

— Нам нужен мир. Но какой? Нужен ли нам мир нового короля?

Некоторые из слушателей расхрабрились на неопределённое мычание.

— Уберто сам был пиратом. С ним можно иметь дело, — осмелел кто-то и контрабандистов, опередив Баллиту, которой просились на язык те же слова.

Харт неодобрительно зацокал языком.

— Неправильно говоришь. Он теперь король. А что можно пирату, нельзя королю. Думаешь, он позволит нам, как и прежде, торговать магическим добром и выкупленными у кочевников пленниками?

Баллита разумно воздержалась от комментария о том, что перекупку этих категорий товаров почти целиком держал в руках сам Харт, в силу чего преобладающую часть присутствовавших это решительно не трогало.

— А значит, — продолжал тот, — нам не нужен мир короля. Так?

По залу прокатился неровный гул, но прямых возражений не последовало. Желающих демонстрировать принципиальность под немигающим взглядом глаз Харта как-то не нашлось.