Взоры айильской стражи и беспокойный взгляд капитана выстроившихся кольцом Защитников были устремлены на Илэйн, но она их не замечала. Дело было сделано или, по крайней мере, начато. В ее распоряжении оставалось четыре дня. Через четыре дня Джойя и Амико будут отправлены в Тар Валон, и за это время ей необходимо закрепиться в сердце Ранда настолько, чтобы в нем не осталось места для Берелейн. Или во всяком случае, настолько, чтобы он не переставал думать о ней, пока она, Илэйн, не сумеет добиться большего. Ну кто бы мог подумать, что она способна на такое? Пытаться поймать мужчину в силки! Девушка до сих пор не могла унять дрожь. Хорошо еще, что Ранд не заметил, как она волнуется. И надо же, она ни разу не подумала о том, что сказала бы ее мать. В тот же миг дрожь прекратилась. Ее больше не заботило, что скажет мать. Моргейз придется смириться с тем, что ее дочь – взрослая женщина.
Айильцы склонились перед проходившей мимо девушкой, и она ответила им грациозным кивком, какой сделал бы честь и королеве Моргейз. Тайренский капитан и тот смотрел на Илэйн так, словно она обрела новое достоинство. Никакой внутренней дрожи у нее больше не будет. Ну разве что из-за Черной Айя, но никак не из-за Ранда.
Не обращая внимания на столпившихся полукругом, озабоченно переглядывавшихся благородных лордов, Ранд проводил взглядом Илэйн. Грезы неожиданно воплотились в реальность, но это внушало тревогу. Ранд помнил сон о купании в Мокром лесу, но чтобы она вот так сама пришла к нему – такое и во сне не могло привидеться. Она всегда выглядела такой холодной и собранной – в ее присутствии у него язык прилипал к гортани. А какова Эгвейн – выложила ему то, в чем он сам не решался ей признаться, и при этом ее заботило только одно – как бы его не обидеть. Таковы женщины – могут вспылить из-за пустяков, а когда у человека сердце разрывается, и бровью не поведут.
– Милорд Дракон? – пролепетал Сунамон еще более подобострастно, чем обычно.
Известие о том, что случилось сегодня утром, наверняка уже распространилось по Твердыне. Те, кого он выставил отсюда спозаранку, скорее всего, попрятались по своим норам, а Ториан со своими грязными предположениями, пожалуй, постарается, чтобы его физиономия не попадалась Ранду на глаза.
Потирая пухлые ручки, Сунамон изобразил заискивающую улыбку, но под взглядом Ранда она растаяла. Остальные лорды делали вид, будто не замечают ни обугленных столов, ни разодранного матраса, ни разбросанных по полу книг, ни оплавленных комков металла на каминной полке, бывших некогда фигурами волков и оленя. Благородные лорды замечали лишь то, что хотели видеть, – в этом они поднаторели. Карлеон и Тедозиан, всеми силами старавшиеся изобразить покорность, конечно же, не догадывались о том, что их поведение – а они избегали смотреть друг на друга – внушает подозрение. Впрочем, возможно, Ранд и не обратил бы на это внимания, когда бы не найденная им записка Тома. Записку он обнаружил в кармане куртки, которую вернули после чистки.
– Лорд Дракон желал видеть нас? – наконец отважился спросить Сунамон.
Могли ли Эгвейн и Илэйн сговориться между собой заранее? Нет, вряд ли. Женщины, как и мужчины, редко действуют заодно. Скорее всего, это просто случайное совпадение. Илэйн услышала слова Эгвейн, поняла, что он свободен, и решила признаться. Именно так все и было.
– Налоги! – рявкнул Ранд.
Лорды вздрогнули, но не двинулись с места. До чего противно иметь дело с подобными людьми, с каким удовольствием он вернулся бы к своим книгам.
– Снижение налогов создало бы нежелательный прецедент, милорд Дракон, – угодливо проговорил худощавый седовласый вельможа. Для уроженца Тира лорд Мейлан был довольно высок ростом, всего на пядь ниже Ранда, а крепостью сложения не уступал любому Защитнику. В присутствии Ранда он униженно гнул спину, но блеск его темных глаз выдавал жгучую ненависть, которую не могло умерить то, что Ранд приказывал лордам не раболепствовать. Ни один из них не выполнил этого требования, продолжал лебезить и Мейлан, а оттого ярился еще пуще. – Крестьяне и без того не были отягощены податями; если же сейчас мы позволим им платить меньше, то, когда нам придется вернуть налоги на нынешний уровень, эти олухи примутся сетовать, что мы их якобы удвоили. И это, милорд Дракон, может привести к волнениям.
