– Милорд Дракон, но мы почти не торгуем с Иллианом. Как можно иметь дело с этими гнусными стервятниками! – возмущенно воскликнул Тедозиан.
– И мы никогда не кланялись Майену, милорд Дракон. Тир всегда говорил с ними с позиции силы, – подхватил Мейлан.
Ранд глубоко вздохнул. Благородные лорды замерли в напряженных позах. Такое повторялось из раза в раз. Сколько он ни пытался воздействовать на благородных лордов убеждением, все без толку. Не зря Том говаривал, что их ничем не прошибешь, как и стены Твердыни. Но в голову лезли совсем другие мысли. «Что же я чувствую к ней? Она ведь снилась мне. И она очень красивая». Ранд и сам не был уверен, кого он имеет в виду – Илэйн или Мин. «Довольно! Поцелуй – он поцелуй и есть, не больше. И все!» Усилием воли юноша заставил себя выбросить из головы любовные переживания и сосредоточиться на этих твердолобых болванах. Хватит их уговаривать.
– Первое: все налоги с крестьян снизить на три четверти, а со всех остальных – наполовину. И не спорьте! Второе: вы сейчас же отправитесь к Берелейн и будете просить – да, просить! – ее назначить цену…
Благородные лорды слушали Ранда, вымучивая фальшивые улыбки и скрежеща зубами. Но они его слушали.
Эгвейн была погружена в мысли о Джойе и Амико и потому не сразу заметила, что рядом с ней в коридоре, как будто случайно, появился Мэт. Лицо его было хмуро, волосы взъерошены. Раз или два он глянул на девушку, но не вымолвил ни слова. Попадавшиеся навстречу слуги и служанки низко кланялись и приседали. Лорды и леди тоже, разве что с меньшим рвением. Не будь здесь Эгвейн, презрительные взгляды, которыми Мэт одаривал встречных вельмож, могли бы дорого ему обойтись, невзирая на то что он друг самого лорда Дракона.
Упорное молчание казалось Эгвейн странным – совсем не похоже на того Мэта, которого она знала. Выглядел он как обычно, разве что щегольской красный кафтан был измят так, словно Мэт в нем спал. Но что-то в нем изменилось. Не выдержав гнетущего молчания, Эгвейн заговорила первой:
– Ты встревожен из-за того, что случилось этой ночью?
Мэт даже споткнулся:
– Как? Ты уже знаешь? Впрочем, почему бы и нет? Не беспокойся, со мной все в порядке. Ничего особенного: что было, то прошло.
Эгвейн сделала вид, что поверила ему.
– Не слишком-то часто мы тебя видим – и я, и Найнив, – продолжила она. Не слишком часто – это, пожалуй, еще мягко сказано.
– Я был занят, – буркнул Мэт, неловко пожимая плечами и отводя взгляд.
– В кости играл? – спросила Эгвейн небрежно.
– В карты.
Пухленькая служаночка с букетом в руках сделала реверанс перед Эгвейн и, явно пребывая в уверенности, что та на нее не смотрит, подмигнула Мэту. Тот ухмыльнулся в ответ.
– Я в карты играл.
Эгвейн приподняла бровь. Эта служанка была, наверное, лет на десять старше Найнив.
– Понятно. Должно быть, это отнимает уйму времени. Игра в карты. Некогда даже повидаться со старыми друзьями.
– Когда я виделся с вами в последний раз, вы с Найнив связали меня с помощью этой проклятой Силы, точно свинью на рынке, и принялись обшаривать мою комнату. Друзья у друзей не воруют. – Мэт поморщился. – К тому же с вами вечно эта гордячка Илэйн. Или Морейн. А я не люблю… – Он прочистил горло и, поглядывая на Эгвейн искоса, добавил: – Да и не хочу я отнимать у вас время. Я слыхал, у вас своих дел по горло. Все допрашиваете этих приспешниц Темного. Могу себе представить, что это за важные дела. А знаешь, что здесь, в Твердыне, все принимают вас за Айз Седай?
Эгвейн с сожалением покачала головой. Кого-кого, а Айз Седай Мэт не жаловал. Хоть он и немало повидал за последнее время, ничто не могло его изменить.
– Мы ничего не крали, только вернули то, что было дано взаймы.
– Не припоминаю, чтобы я слышал о каком-то там займе. Ну да ладно, что мне было проку от письма Амерлин? Одни неприятности. Но ты могла бы хоть попросить по-человечески.
Эгвейн не стала напоминать о том, что они его просили. Ей не хотелось, чтобы Мэт начал спорить, а то и просто надулся и ушел. Пусть лучше остается при своем мнении.
– Ну хорошо. Я рада, что ты выкроил для меня время сегодня. На то, наверное, есть особая причина?
