Восходящая Тень - страница 127

– Ох, чтоб мне сгореть, Перрин! Да ниспошлет и тебе Свет то, чего ты хочешь.

– Я рассчитываю на это, – отозвался Перрин, но голос его звучал невесело.

– Ты передашь моему па, что у меня все в порядке? И маме. Она вечно переживала из-за меня. И пригляди за сестренками. Они раньше все шпионили за мной и без конца ябедничали матери, но я не хочу, чтобы с ними что-то случилось.

– Я обещаю, Мэт.

Закрыв за собой дверь, Мэт бесцельно поплелся вниз по коридору. Он вспоминал сестер: Элдрин и Бодевин. В ушах его стояли визгливые девчоночьи голоса: «Мама, мама, Мэт опять напроказил! Глянь, что он наделал!» Такие уж они были, особенно Боде. А сейчас им шестнадцать и семнадцать. Небось подумывают о замужестве, а может, какая и приглядела себе простоватого фермерского сынка, который ни сном ни духом о том не ведает. Неужто он так давно расстался с родным домом? Иногда Мэту казалось, что он ушел из Эмондова Луга неделю, ну от силы две недели назад. А порой – что прошли годы и все воспоминания как в тумане. Он помнил, как ехидно ухмылялись Элдрин и Боде, когда ему доставалось розгой, но черты девочек расплывались. Он забыл лица собственных сестер. Проклятые провалы в памяти – как много выпало из его жизни.

Мэт увидел идущую навстречу Берелейн и невольно ухмыльнулся. Что бы там ни говорили о ее повадках, она была красивой женщиной. И платье – облегающий тончайший белый шелк, а вырез такой низкий, что обнажена большая часть великолепной груди.

Мэт отвесил лучший поклон, на какой был способен, – элегантный и церемонный:

– Добрый вам вечер, миледи.

Берелейн скользнула мимо, не удостоив его и взглядом, и Мэт сердито выпрямился:

– Женщина, ты что, ослепла или оглохла? Я не ковер, чтобы попирать меня ногами, и говорил я достаточно громко. Вздумай я ущипнуть тебя пониже спины, ты могла бы закатить мне оплеуху, но я вправе ожидать учтивости в ответ на учтивость!

Первенствующая застыла на месте и окинула его таким взглядом, на какой способна только женщина: разок посмотрит на тебя – и без обмеров рубашку тебе сошьет, и вдобавок скажет, сколько ты весишь, не говоря уже о том, когда ты ванну в последний раз принимал. Затем она отвернулась и пошла, что-то бормоча под нос. Мэт разобрал лишь одно: «Слишком уж похож на меня».

В изумлении он уставился ей вслед. Надо же, ни словечка ему не сказала! А лицо какое? А походка? Нос задирает чуть ли не до неба, удивительно, что она еще ступает ногами по полу! Вот и все, что можно получить, имея дело с такими, как Берелейн или Илэйн. Эти аристократки считают тебя грязью, если у тебя нет дворца и родословной, восходящей к Артуру Ястребиное Крыло. Ну что ж, он знаком с одной пухленькой кухарочкой, такой милашкой, которая вовсе не считает его грязью. К тому же Дара имеет приятное обыкновение покусывать его за уши, так…

И тут Мэт замер. Совсем недавно он размышлял о том, проснулась ли Дара и не заглянуть ли к ней. А потом еще вздумал приволокнуться за Берелейн. Берелейн! А что он сказал Перрину? О чем его попросил? «Пригляди за сестренками». Как будто уже сделал выбор. Но это не так. Нет, он не позволит тянуть себя, как барана на бойню. Должен же быть какой-то выход.

Нашарив в кармане монету, Мэт подбросил ее в воздух и поймал на тыльную сторону ладони другой руки. Только сейчас юноша разглядел, что это золотая тарвалонская марка. Он уставился на эмблему Тар Валона – Белое Пламя, стилизованное под слезинку.

– Свет, – вскричал он во весь голос, – испепели всех Айз Седай! А заодно и Ранда ал’Тора за то, что втравил меня в эту историю!

Проходивший мимо слуга в черной с золотым шитьем ливрее замер на месте и с беспокойством взглянул на юношу. На серебряном подносе слуга нес баночки с мазями и бинты. Поняв, что и Мэт его заметил, слуга вздрогнул.

Мэт кинул золотую монету на поднос:

– Прими от самого большого дурака в мире. Потрать ее как следует – на вино и женщин.

– Бла…годарю, милорд, – запинаясь, пробормотал ошарашенный слуга.

Он так и остался стоять столбом, когда Мэт двинулся дальше. «Самый большой дурак в мире. Точнее не скажешь!»