Она скрестила руки на груди.
— Сейчас уже позже?
— Нет, — с непоколебимо хорошим настроением ответил он. — Ну же, давай посмотрим, как много строительная бригада успела сделать внутри.
— Ты в хорошем настроении, — прокомментировала она угрюмо.
— Я люблю этот город, — ответил он, направляясь к входной двери.
«Город», по мнению Камиллы, едва ли мог зваться таковым.
Габриэль утверждал, что Хэйвенвуд довольно большой, но после того, как их самолет совершил посадку, они проехали утешительный свет эстакады и оказались на извилистой двухполосной дороге. Дороги, удаляющиеся от шоссе, изгибались и извивались, пересекая засаженные поля и недавно построенные подразделения. Деревья были везде. Хотя она видела и небольшие горы на горизонте, участок шоссе с церковью/кафе располагался на равнине, гораздо большей, чем Камилла привыкла видеть. Камилла привыкла. Она никогда не была окружена таким количеством деревьев на такой концентрированной территории. И среди таких высоких, устоявшихся, наползающих со всех сторон… нависающих над дорогой…она чувствовала клаустрофобию. Если говорить о доме, в Токио, деревья в Японии были красивыми и тонкими, распланировано размещенные в садах и парках в связи с ценностью и ограниченностью пространства. Деревья были главным украшением — произведением искусства. Здесь же чувствовалось, что деревья — законные владельцы земли, армия, которая восстанавливается так же быстро, как ее сокращают.
Хотя листья уже начали опадать, желто-красное полотно все еще мелькало перед глазами. Камилла сравнивала листья с синяками. Цвета напоминали ей о безнадежной битве с приходящей зимой — грустной, но в то же время смелой, а потому и красивой. Хотя, учитывая жару, которая стояла в ноябре, было достаточно сложно представить здесь зиму.
Камилла не обращала внимания на здания с тщательно разработанным дизайном и упорядоченной архитектурой. Ей сейчас так не хватало утешительной суеты плотного мегаполиса. Еще один фактор к списку вещей, который вызывал отчуждение.
Странность была в том, что впервые в жизни, она не выглядела чужой. Ее родители были шотландцами; ее золотые вьющиеся волосы и зеленые глаза не так уж и распространены в Японии, где она родилась. Там она была объектом любопытства, несмотря на то, что вела она себя как настоящая японка. В отличие от Габриэля…
Никто, кто встречал их, не спрашивал, действительно ли Габриэль ее отец. И так было очевидно, что нет. Ему было около тридцати, но выглядел он моложе своих лет. Несмотря на его безукоризненный английский, он был определенно японцем: не очень высок, с раскосыми любознательными глазами и прямыми черными волосами, которые будь бы на дюйм длиннее, можно было бы собрать в хвост. И хоть он и выглядел как японец, но не скрывал свою неприязнь к стране, на протяжении всех тех шести лет, когда был опекуном. Он отрекся от суши материка, раздражался по поводу языка (его японский был таким же проблемным, как и ее английский) и ненавидел еду.
— В Японии вся еда на вкус как морская вода, — часто говорил он.
Он никогда не рассказывал Камилле откуда родом, но, видя его отношение к английскому, она была почти уверена, что он американец. В конце концов, об этом городе он уже прожужжал ей все уши.
Габриэль открыл входную дверь, и Камилла зашла в здание вслед за ним. Они оставили дверь открытой, чтобы хоть так сюда попадал воздух — центральная вентиляция еще не была восстановлена. Незавершенное строительство было везде. Фасад дома все еще выглядел как небольшое святилище храма с колоннами и витражами, но скамьи уже наконец-таки убрали. Козлы и листы гипсокартона всё еще находились здесь, но в конечном итоге, появятся столы и стулья, а также ковры, застилающие каменный пол. Тут много пространства, на потолке специальная ниша, в которую встроены софиты из цветного стекла. На первом этаже будет прилавок и, собственно, кафе. На втором — их комнаты. Первоначально они служили комнатами для священника, так что не нуждались в большом обновлении. За исключением, водопровода, который нужно проводить повторно. И крыши, которую нужно починить. И порванных ковров. Видимо, под двумя отвратительными зелеными коврами должен быть отполированный деревянный пол. А также тут были груды старого хлама, от которого еще предстояло очистить шкафы. Да-а. Не так уж и много обновлений.
