Мужчина снисходительно улыбается.
— Если ты и сделал тогда одолжение, — неожиданно произношу я, — то помог себе, а не мне.
— Как это? — вскидывается ведущий.
— Пора вам узнать, уважаемый мистер Прем Кумар, что Рама Мохаммед Томас явился на вашу программу не за выигрышем. Нет-нет, дело совсем в другом. — Я преувеличенно сильно трясу головой. — Моя единственная цель — отомстить.
Веселая струя резко идет на убыль. Мужчина проворно застегивает брюки, недоверчиво косится на меня.
— Отомстить? Что это значит? Кому отомстить?
— Тебе, — вызывающе бросаю я.
И, отступив, вынимаю из-за пояса оружие. Это маленький короткоствольный револьвер, способный уместиться в кулаке. Я твердо сжимаю пистолет и направляю дуло на ведущего.
В ту же секунду кровь отливает от его лица.
— Вы… вы ошибаетесь, мистер Томас. Мы никогда не встречались раньше, — еле слышно лепечет мужчина.
— Нет, это ты совершил большую ошибку. На самом деле мы уже виделись в подъезде, где жила Неелима Кумари. Стояло раннее утро. Ты вывалился из квартиры в синих джинсах и белой рубашке, с немытой головой и налитыми кровью глазами. В руке красовалась толстая пачка денег, отнятых у одинокой актрисы. Погубить Неелиму — разве этого было мало? Но ты сотворил то же самое с моей возлюбленной Нитой.
— Нитой? — Брови Према Кумара ползут кверху. — Впервые о ней слышу.
— Бедная девушка едва не скончалась по твоей вине в больнице Агры. А теперь, — я перехватываю револьвер поудобнее, — умрешь ты.
Ведущий в смятении смотрит на черное дуло. И кажется, решает потянуть время.
— Агра, говоришь? Давно туда не ездил.
— Я освежу твою память. Четыре месяца тому назад. Номер в гостинице «Палас». Ты вызвал девушку, связал, жестоко избил и гасил об нее сигареты, как делал с Неелимой.
Нижняя губа мужчины дрожит, потом изгибается.
— Господи, проститутка!.. Ее хозяин получил пять тысяч рупий. Я даже имени этой девчонки не знал.
— Ее зовут Нита.
Я поднимаю пистолет.
— Не надо… не надо… — Прем Кумар тянет ко мне ладони, а сам невольно пятится. И наступает в канализацию. — Не стреляй… — Он замирает, чтобы вытащить мокрую правую ногу. — Опусти эту штуку, пожалуйста.
Целюсь ему прямо в сердце. Мужчину бьет крупная дрожь.
— Я поклялся отомстить за Ниту. Только не знал, как тебя отыскать. А потом увидел в Агре газету с рекламой. Ты ухмылялся на фото, как последняя обезьяна, и приглашал всех желающих принять участие в телевикторине. Вот почему я здесь. Думал, как только не смогу ответить на вопрос, тут же выстрелю. Однако случилось чудо: я справился с каждым заданием. Так что, подсказав мне тогда, ты просто продлил немного свою жизнь. А теперь не уйдешь от расплаты.
— Послушай, — хрипит Прем Кумар, — ну да, я дурно обошелся с Неелимой. И с той проституткой в Агре тоже погорячился. Но чего ты добьешься, если выстрелишь? Это не принесет даже денег. Опусти пушку, ладно? Честное слово, я помогу тебе выиграть главный приз. Только представь, какое богатство! С ним воплотятся в жизнь любые мечты официанта вроде тебя.
Я горько смеюсь:
— И что мне делать с миллиардом? В конце концов, много ли надо человеку на саван? Шесть футов полотна вполне достаточно.
Побледнев еще сильнее, ведущий опять поднимает ладонь, точно хочет прикрыться.
— Пожалуйста, не жми на курок. Послушай, тебя же арестуют за убийство. И сразу повесят. Мы оба погибнем.
— Ну и что? Единственное, ради чего я живу, — это месть.
— Погоди, обдумай все хорошенько. Томас, клянусь, пощади меня, и узнаешь ответ на последний вопрос. Ты выиграешь величайший джек-пот в истории.
— Я не вернусь на викторину, и ты тоже.
Снимаю оружие с предохранителя.
Мужчина теряет остатки самообладания. В глубине души он трус, и вот напускная смелость покидает его. Прем Кумар крепко зажмуривается. Дрожащие пальцы беспомощно царапают настенную плитку. Минута, которой я терпеливо дожидался два месяца, наконец настала. Обидчик Ниты передо мной, а в руке — заряженный револьвер. Очень хороший револьвер. Я проверял на пустыре: отдача почти не чувствуется. А впрочем, целясь в упор, по-любому нельзя промахнуться.
Давлю на курок, но странно: похоже, тот противится изо всех сил. Указательный палец будто каменеет.
