— Я только что приехала. Где же твоя группа?
— Не знаю. Один ансамбль уже отыграл, наверное, они будут следующими.
— Гвоздь программы. Это хороший признак. Какое-нибудь старье сюда не приглашают. Это их первое выступление здесь. И народу много. Вся эта публика собралась ради твоей группы?
— Бог знает, Рейчел. Они выглядят чересчур современно, чтобы оценить электроскрипки.
— У меня нет такого опыта. — Рейчел быстрым взглядом окинула бар. Выпятила губы и кивнула. — Состав неплохой. Много студентов, много молодых профессионалов, но и люди постарше есть. Не слишком много кожи, уйма футболок, а вельветовых брюк почти не видно. Публика многообещающая. Пойду пока чего-нибудь выпью. О, Салли. Как приятно тебя видеть!
Луиза наблюдала, как Салли и Рейчел слегка тронули одна другую за плечо и обменялись воздушными поцелуями.
— Ты выглядишь сказочно, как всегда! — воскликнула Салли, с завистью глядя на не новые, но весьма сексапильные брючки из пи-ви-си[32] и веревочные кисточки, которые Луиза пыталась отцепить от замка своей сумки. — Каждый раз, как вижу тебя, ты выглядишь все моложе и моложе.
— А ты выглядишь удивительно, — вернула комплимент Рейчел. — Какие волосы и глаза! Просто не знаю, почему тебя до сих пор никто не подхватил.
— Ты знаешь, она… — начала было Луиза и поморщилась оттого, что острый кончик ботинка Салли пришел в весьма ощутимое соприкосновение с ее голенью, — потеряла вес.
— Белого вина, Салли, а для тебя, Лу, пинту пива? Неужели ты все еще не пьешь? Что это с тобой? Закажу тебе «Гиннесс», это подкрепляет.
Рейчел шагнула ко входу в бар, но тут же остановилась и подождала, пока Луиза кончит высвобождать кисточки.
— Твоя сестра ошеломительна. Откуда у нее эта смуглая сексапильность, просто не пойму.
— Да, и в своем деле она просто блеск. Это все причуды генетики. Говорят, моя бабушка в молодости была тоже хоть куда и очень смуглая.
— У тебя и мама красивая.
— Я тоже так считаю. — Луиза подумала. — Спокойной красотой. Я думаю, она была очаровательна со своими длинными каштановыми волосами и большими голубыми глазами, как любил говорить папа, но, к сожалению, не сохранилось старых фотографий, а папа был несомненно пристрастен, так что трудно сказать.
— Тогда все было по-другому, верно? — сказала Салли, разглядывая мужчин, которые обходили их, устремляясь в бар за выпивкой перед следующим выступлением. — Нашим мамам было проще. Знакомишься с кем-нибудь, понравишься ему и выходишь за него замуж.
— Ты считаешь, что так было проще?
— Не знаю. — Салли сморщила лицо, размышляя. — В те времена не было такого выбора. Не могли вы перепробовать нескольких мужчин до замужества, если сама идея брака вами одобрена. Я имею в виду, что в те дни, если вы спали с мужчиной без таблеток или иных средств предохранения, это был настоящий кошмар. Одно ошибочное движение, и…
Салли замолчала, крепко сжав губы и опустив глаза в бокал.
— …И вы зачали ребенка, хотите вы того или нет, — закончила за нее Луиза.
Ей вдруг стало жаль себя. Быть может, когда на свет появится ребенок, которого так приятно обнять и прижать к себе, она будет безумно счастлива. Но сейчас… Как ей нужно, чтобы кто-то обнял ее, обнял крепко и успокоил. Она очень устала быть единственной, кто думает, что все хорошо кончится…
— Луиза! — Ее обхватили сзади чьи-то руки и заключили в объятия — очень крепкие. — Ты пришла! Ты просто чертовски героическая женщина, вот кто ты такая! Я так нуждаюсь в улыбающихся лицах в этой толпе. Я пока не вижу наших постоянных поклонников. Нас просто убьют, я в этом убежден.
— Эш!
Сердце у Луизы так и подпрыгнуло. Из него ключом била нервная энергия, волосы торчали во все стороны, глаза потемнели от адреналина.
— Я так рад, что ты приехала! — Он неуверенно вытащил сигарету из пачки «Мальборо», пальцы у него дрожали. У Луизы стиснуло желудок от страха за него. Он так нервничает. Она считала, что он возьмется за это так же легко и просто, как брался за все остальное, но Эш был явно испуган. — Я сам не свой перед выступлением. Я, видишь ли, всегда такой, когда речь идет о жизненно важных вещах.
