«Ваша жизнь на распутье. Только вам решать, по какой дороге вы пойдете. Другие попытаются повлиять на вас, но вы должны следовать вашим побуждениям. Как и Роберт Льюис Стивенсон, знаменитейший из Скорпионов, рожденных до вас, вы склонны к приключениям, и у вас может появиться возможность путешествовать по морям. Звезды говорят о потрясении, перенесенном вами в недавнем прошлом в связи со смертью близкого человека, и о ваших сомнениях. Прислушивайтесь к голосу сердца».
— Что это за куча вздора, — пробормотала Оливия, сидя на диване и потягивая вино из стаканчика. Она дочитала страничку.
«Конец года обещает вам как заботы, так и радости. Вы можете получить радостное известие от кого-то из близких. Кроме того, диаграмма показывает, что ваша независимость возрастет и вы обретете уверенность в себе, которая поможет вам решить поставленные перед собою задачи».
Под перепечатанным текстом Шон что-то нацарапал собственной рукой.
— «Оливия, — медленно начала она читать вслух, — надеюсь, вы не посетуете, что я был вынужден упомянуть о недавней утрате. Быть может, негодяй бойфренд женится на ней. — Оливия поставила стакан на столик и вперила невидящий взгляд в телевизор. — Лучше бы она отказала».
Оливия перевела глаза на фотографию Боба. Эту она сделала сама. Боб прислонился к бетономешалке и ласково улыбался жене. Она могла бы и поговорить с ним. Это вовсе не значит, что она сошла с ума.
Все было так, как она и ожидала. Путешествие, романтика, смерть и счастливый случай. Разумеется, она путешествовала. Ездила каждый день на работу в автобусе. В этом нет романтики, но по дороге она могла думать о Бобе и о первых годах их совместной жизни. Быть может, «романтика» не то слово, которое определяет суть их отношений. Им было хорошо друг с другом. С ним она чувствовала себя в безопасности и стала как бы частью его бригады. Смерть это понятно. Умереть может всякий. Если то был не Боб, то могла быть его мать, скончавшаяся за три года до него, или ее собственная мать, умершая пятнадцать лет назад.
Для Оливии это было недавно. Она так и не привыкла к тому, что мамы нет рядом. Иногда она ловила себя на мысли: «Надо сказать об этом маме», и только потом спохватывалась, что сказать некому.
Она прилегла на диван. Счастливым событием можно считать любое, какое захочешь. Рейчел и Холлем, ясное дело, никогда не поженятся. И как-то трудно представить себе Луизу, с сияющим лицом объявляющую о своей помолвке. Она даже не упоминала о своем приятеле во время их немногих последних разговоров, а Оливия не любила расспрашивать. Если бы Луиза была с ним счастлива, она бы сама заговорила о нем.
Оливия снова взялась за стакан и отпила глоток вина, глядя на Тревора Макдональда на экране. Она убавляла звук, когда смотрела новости по Би-би-си, но видеть Тревора ей все равно было приятно. Хорошо бы познакомиться с ним. Само собой, много лет назад. Но у нее в жизни как-то не случилось, чтобы кто-то за ней долго ухаживал. Все произошло очень быстро. Она перестала следить за экраном и мысленно вернулась к диаграмме Шона.
Быть может, под счастливым событием имеется в виду их будущий обед однокашниц. Оливия сунула гороскоп в коричневый конверт и положила конверт на диванную подушку рядом с собой. Надо позвонить Кэтрин Мафф. Слишком затянула она с этим звонком. Оливия выпила еще глоток вина. Фразы из гороскопа вертелись в голове.
Возрастающая независимость. Пожалуй, несколько бесцеремонно со стороны Шона упоминать об этом. То, что она предоставлена самой себе после смерти спутника жизни, с которым прожила вместе тридцать с лишним лет, почти сорок, тоже можно рассматривать как возросшую независимость. А о каких таких ее задачах он пишет, во имя сил небесных?
