* * *
Сэндри молча кипела от злости всю дорогу обратно в замок. «Как они смеют?» — молча спрашивала она себя снова и снова. «Как они смеют? Что даёт им право полагать, что они могут указывать мне, как жить? Они не знают меня. Да им вообще плевать на меня. Они смотрят на меня, а видят лишь матку и богатство».
— Что, и с твоими дочерьми так поступают? — резко потребовала она у Амброса, когда они проехали несколько миль.
Её кузен откашлялся:
— Риску подвержена лишь часть женщин. Если женщина уже связана брачным контрактом, как это происходит с большинством юных придворных дам, она считается неприкасаемой. Есть женщины и девушки, чьи семьи или родственники считаются слишком могущественными, чтобы их оскорблять, например — друзья Даджи из Кугиско, Банканоры и Воскаджо. Остальные держат дочерей ближе к дому, пока они в девичьем возрасте.
— И оскорблять мою семью считается не опасным? — резким голосом спросила Сэндри.
— Глава твоей семьи — императрица, — пробормотал Амброс. — И императрица хочет, чтобы ты осталась здесь.
Сэндри сказала, что именно может сделать императрица, использовав услышанные от Браяра выражения.
Амброс дёрнулся, и покачал головой:
— Глупо было с моей стороны ехать с менее чем двумя отрядами людей, но нам нужны были все рабочие руки на пашнях. Я думал, что в наших границах мы будем в достаточной безопасности. Холм и Хау наверное совсем отчаялись, если решили напасть на тебя здесь.
Он нахмурился:
— И у них наверное прикормлен кто-то из Пофкима, чтобы дать им знать о нашем визите.
— Или кто-то в замке подал им весть, когда ты объявила об этой поездке прошлым вечером, — без выражения заметила Трис.
Сэндри зыркнула на неё.
— Что? — потребовала Трис. — Я не говорю, что тебе не следует покидать свои драгоценные стены. Нельзя же сказать, что мы не справились с ситуацией, и без кровопролития. Хотя я не вижу, почему ты по крайней мере не арестовал этих дворян, — сказала она Амбросу. — Это же действительно было своего рода ограблением.
— Я хотел довезти Сэндри до дома, — сказал Амброс. — Нам бы пришлось постараться, чтобы собрать и удержать их всех, пусть и безоружных. И, ну, надо ещё учитывать негласный закон.
— Какой ещё негласный закон? — поинтересовалась Сэндри.
Амброс вздохнул, и почесал затылок. Если бы он не был таким величавым, Сэндри описала бы его вид как «робкий».
— Закон браков с похищением, — наконец нехотя сказал он. — Ни один магистрат не накажет мужчину, укравшего незамужнюю женщину с целью вступления в брак. Или, если накажет, то лишь штрафом, причём оскорбительно малым. Единственное исключение — если при похищении кого-то убили. Тогда мужчину ждёт смерть.
— Мила Зерна, да конечно же нужно наказать, если он кого-то убил, но похищение? — воскликнула Сэндри. — Всего лишь небольшая мужская оплошность! Уверена, если он попросит прощения у женщины, и подарит ей цветы, то она отблагодарит его в ответ!
Вздрогнув, Амброс продолжил своим сухим голосом:
— Обычай идёт из старой империи, к западу от Сиф. Те, кого мы завоевали, решили, ну, соблюдать обычай.
— Это варварство! — отрезала девушка.
Окружавшие их охранники из Ландрэга ощетинились.
— Именно так! — настаивала Сэндри, поворачиваясь, чтобы посмотреть на них.
— Вокруг Моря Камней женщины сами решают, как им жить, в пределах разумного. Никто не может заставить нас выйти замуж против нашей воли!
— Вообще-то могут, но делать это приходится аккуратнее, — заметила Трис, наблюдая за облаками. — Контракты, выкуп за невесту. Говорить девушке, что это — для блага семьи, и так далее.
— Это неправильно, наморнский обычай — варварство, и меня не заставят ни за кого выйти замуж! — отрезала Сэндри. — Любой, кто попытается заставить меня, получит неприятный урок!
— Любой похититель, одетый в кольчугу, не потерял бы её даже после твоего заклинания, — сделал наблюдение Амброс. — И если они знают, что ты можешь делать, то подготовятся заранее.
— Я не беспомощная обуза, — прошептала Сэндри, пылая взором. — Я — не жертва, не пешка, не тряпка.
Трис вздохнула, когда они выехали на дорогу, которая вела к воротам замка:
