«Жду не дождусь услышать, в чём же было дело!» — думала она.
Затем она отыскала библиотеку на первом этаже. Она хотела лишь сидеть, положив ноги на подушку — при посещении императрицы приходилось много стоять, даже если она была достаточно привилегированной, чтобы время от времени сидеть в присутствии императрицы. Она только-только расслабилась, когда осознала, что Браяр и Трис, вместо того, чтобы пойти в свои комнаты, вошли вслед за ней и закрыли за собой дверь. Они так и стояли, Браяр — скрестив руки на груди, Трис — подбоченясь.
— Что? — потребовала Сэндри, когда они зыркнули на неё. — Что я сделала?
— Тебе не приходило в голову, что мы возможно хотели бы, чтобы с нами советовались насчёт очередной долгой поездки? — потребовала Трис.
Браяр добавил, карикатурно-вежливым голосом:
— Премного благодарю за то, что вы спросили нас, Клэйхэйм Сэндри. Вы вольны распоряжаться нашими жизнями, как вы распоряжаетесь шёлком при вышивке. Мы лишены собственных мозгов — и задниц, — которые могли бы помочь нам решить, желаем ли мы так скоро отправиться в поездку на целый день.
— Но я ведь вас спросила, разве нет? — ошарашенно потребовала Сэндри. — Я была уверена, что спросила. Я же сказала Кузену Амбросу.
— Нет, не спросила, — огрызнулась Трис. — Ты сказала нам, как ты сказала «Кузену Амбросу». Перед императрицей и её двором, так что мы как-то не могли с тобой это обсудить.
— Ну, вы могли что-то сказать пораньше, — ответила Сэндри, пожимая плечами. — Я ведь из-за своих земель сюда в основном и приехала.
— Сказать тебе при дворе, или перед слугами, или перед императрицей? — потребовал Браяр. — Вся эта дворцовщина совсем разжижила тебе мозги?
Сэндри сжала губы:
— Никто бы и не узнал, если бы вы со мной говорили так, как мы говорили друг с другом раньше, — упрямо сказала она. — Безмолвно. Помните? И никто никогда не подслушивал. А теперь кончайте жаловаться. Если хотите остаться, я поеду в мои поместья с Амбросом сама.
— И чтобы имперские друзья, которые едут с тобой, доложили, что мы вас кинули? — спросил Браяр. — Может быть тебе не нужно волноваться о том, что они навлекут на нас неприятности, но мы-то не высокородные. Мы уязвимы.
— Да вы нарочно спорите, — сказала Сэндри им обоим. — Я скажу, что вы заболели, это вас устроит?
— Вот если бы ты обращалась с нами как с равными, а не как со слугами — это бы нас устроило, — ответила Трис. — В Спиральном Круге ты себя так не вела. Мы — либо твои подданные, либо твоя семья. Решай.
У Сэндри задрожали губы. «Я тоскую по дому», — расстроенно осознала она. «Я тоскую по дому, и я не хочу, чтобы они дальше меня отчитывали».
— Ох, оставьте меня в покое! — воскликнула она, желая выпроводить их из комнаты прежде, чем она на самом деле заплачет. — Я не просила, чтобы вы ехали! Это была Дедушкина идея — я просто хотела его успокоить! Откуда мне было знать, что вы двое стали такими… такими гордыми и надменными?
Она начала рыться в кармане в поисках носового платка.
— Это мы-то гордые и надменные? — потребовал шокированный Браяр. — А кто здесь отдаёт приказы, Клэйхэйм?
— Ох, великолепно. Слёзы. Вот это точно всё исправит, — огрызнулась Трис.
Она распахнула дверь и потопала прочь.
Браяр последовал за ней, добив Сэндри напоследок:
— Увидимся на заре, моя великолепная леди.
Сэндри удалось дождаться, пока за ним не закрылась дверь, прежде чем у неё полило из глаз. «В пути не было так тоскливо», — подумала она, заливаясь слезами. «Нужно было так много сделать, и с нами были Торговцы. Но этот двор, где нужно всё время стоять, и сидеть, и делать реверансы, и сидеть, и кланяться, и стоять, и ходить, и сплетничать, и делать реверансы… Дедушка никогда никого не заставляет так вести себя! Мы кланяемся или делаем реверанс когда видим его, и этого хватает на весь день. И в Эмелане я никогда, никогда не чувствовала, что окружена завистниками, в отличие от этого места. Все хотят заполучить то, что я имею, а я просто хочу домой!»
Её мягкие губы сжались. «И Браяр с Трис могут идти и делать что захотят. Очевидно, у нас было что-то чудесное в детстве, что нам не дано во взрослом возрасте. Глупо было думать обратное, а сейчас мне нужно беспокоиться о более важных вещах».
