Как любая умелая журналистка, Айви хорошо подготовилась к этой встрече. Она собирала информацию о своих жертвах с упорством, которое проявляла во всём, и теперь знала о салоне почти всё. Но при этом ей не удалось выяснить ни одного факта, хуже того, ни единой сплетни о том, как протекала жизнь Эрминии Рэйли, Елены Кокотцаки и Франциски Оллемек до открытия салона красоты, одиннадцать лет назад.
«По всей видимости, это и есть хозяйка…» — увидев Эрминию Рейли, сделала вывод Айви, размахивая своей сумочкой явно шотландского происхождения, выполненной в осенней гамме стиля «принц Уэльский».
Не сходя со скамеечки, на которой она стояла, приспосабливая антенну шиньона Эйфель, бабушка Эрминия взглянула на длинную и худую фигуру в цветастую клетку и вдруг почувствовала, что у неё закружилась голова. Так бывало всякий раз, когда ей приходилось сталкиваться с женщинами подобного типа, но сейчас эмоции оказались даже сильнее, ибо у неё возникло крайне плохое предчувствие.
— Рада познакомиться с вами, госпожа Рэйли. Я — Айви Буллитпот, главный редактор журнала «Оки Доки Мэгазин», самого популярного издания Англии. Ваш салон красоты очень любят наши читательницы, вы знали об этом?
— А вот я не очень рада, — пробормотала Эрминия, разглядывая мерзкую, как уксус на завтрак, женщину. В этот самый момент она почувствовала, что кто-то дёргает её за халат, и, взглянув вниз, увидела размахивающую руками клиентку, красную от натуги. Она всё ещё сдерживала дыхание…
— Боже мой, дорогая, ты уже можешь дышать! — сказала Эрминия.
— Айви Буллитпот! — восхищённо воскликнула клиентка, как только смогла восстановить дыхание. — Я просто обожаю ваш журнал! Покупаю его каждый месяц! Вы — гений! Гений! Гений!
И, расчувствовавшись, она упала в обморок, но шиньон Эйфель, несмотря ни на что, остался в полном порядке.
Айви как ни в чём не бывало перешагнула через растянувшуюся на полу клиентку и продолжила:
— Мне так не терпелось познакомиться с вами, что я решила заскочить сюда лично, чтобы поболтать между маникюром и чисткой лица!
В этот момент в глубине салона открылась маленькая белая дверь с золотой каймой и медной ручкой в виде шара. Из темноты появилась очень маленькая и очень старая женщина, её волосы были настолько седыми, что, казалось, отливали фиолетовым. В руках она держала миску с зеленоватой жижей, которую постоянно помешивала огромным черпаком.
— Айви Буллитпот, — сказала она с вызовом, — ты уверена, что готова к моей чистке лица?
Все клиентки в полном молчании смотрели на журналистку. Они были напуганы грозным тоном старушки. Все, кроме Айви, которая дерзко ответила:
— Мои читательницы называют ваши маски просто божественными, Франциска.
Клиентки закивали, обмениваясь понимающими взглядами.
Не переставая помешивать сомнительного вида жижу, Франциска пристально смотрела на Айви, и её глаза в обрамлении мелких морщинок сверкали, как жемчужины.
Настала очередь Елены.
— Ваши читательницы весьма любезны, дорогая, и мы очень рады принять вас в нашем салоне! — пропела Елена, приближаясь к Айви своей походкой фотомодели. — Добро пожаловать в Примроуз! Вы не возражаете, если мы начнём с маникюра, а мои коллеги пока немного отдохнут?
— Похоже, они несколько не в духе, — ответила Айви, кивая на Эрминию и Франциску.
— Не обращайте внимания, они просто устали. У нас, знаете ли, очень много работы. А они не привыкли к популярности, к интервью, к журналистам… А сейчас давайте выберем цвет лака. Как вы относитесь к цвету красного лука Тропеи?
— Даже и не знаю… Нет ли у вас… шотландского лака? — спросила Айви, исчезая в сопровождении Елены в маникюрном кабинете.
Франциска и Эрминия обменялись долгим тревожным взглядом. В этот самый момент дверной колокольчик зазвонил снова.
На этот раз бабушке Эрминии не нужно было смотреть в сторону двери, чтобы узнать, кто пришёл. Приближение своей обожаемой внучки она чувствовала безошибочно.
— Лейла, наконец-то!
— Привет, бабушка! Извини, я опоздала, я была в парке и…
— Иди сюда, моя лохматенькая, и поцелуй меня. Голову тебе помоет парикмахер, а бабушка Эрминия будет только обнимать свою внученьку.