Брайан предпринял еще одну попытку объясниться:
— Энн — не настоящая моя жена, ты же знаешь это. Убей меня, а ее отпусти. Она поклянется какой-нибудь страшной клятвой, что никогда никому ни о чем не расскажет. Отпусти ее, а со мной делай все, что хочешь!
Энн догадалась, что Брайан тоже убедился в сумасшествии Рианнон и пытается разговаривать с ней на понятном той языке, но не это было главное. Брайан настолько сильно любит меня, поняла Энн, что даже в миг смертельной опасности думает только обо мне, а я подозревала его!
Она бросила на Брайана полный раскаяния и любви взгляд. Брайан ответил ободряющей улыбкой и прошептал:
— Не бойся, я что-нибудь обязательно придумаю!
Рианнон лукаво погрозила ему пальчиком.
— Не пытайся обмануть меня, Брайан Кестелл, она — твоя настоящая жена и умрет вместе с тобой. Я хотела сделать это раньше, но все время что-то мешало, а так хорошо было задумано! — Она обиженно надула губы.
— А вам никогда ничего не удавалось! — донеслось с буфета торжествующее. И пророчество ваше такое же фальшивое, как и браслет, который ты носишь. Жалкая подделка!
— Этому браслету восемь веков! — Рианнон воздела к потолку руку с браслетом в форме змеи.
— Как же, его сделали в Лондоне по заказу твоего деда, он мне хвастался! Вы всегда были коварными обманщиками, злобными и безумными, и первым безумцем был тот, кто придумал эту чушь про первых леди!
— Их убил рок!
— Как же, станет рок подпиливать перила на балконе башни или сыпать отраву, делать ему больше нечего!
Рианнон схватила со стола тяжелый подсвечник, подбежала к Брайану и подняла над его головой.
— Сейчас же замолчи или я размозжу ему голову!
Мэб испуганно замолчала.
— Так-то лучше, — удовлетворенно сказала Рианнон. — Можешь продолжать придумывать про приливы и отливы. Это меня развлечет.
Мэб молчала.
— Я приказываю тебе — говори! — взвизгнула Рианнон и угрожающе протянула руку к подсвечнику.
— Я сидела и смотрела на солнце, — поначалу неохотно, но постепенно воодушевляясь, стала рассказывать Мэб, — чем ниже оно клонилось к закату, тем меньше у меня оставалось надежды. Я представляла, как небо становится темным и первая волна заливает мои туфли, потом закрывает меня до пояса, потом вода доходит до подбородка, накрывает с головой, я захлебываюсь и погружаюсь в мрачную морскую пучину. Я вспомнила о наших старых богах и стала молиться им. И в тот самый момент на колонну села чайка. Я подумала, что, может быть, это боги дают мне знак, и решила, что грех не воспользоваться этим. Я изодрала себе до мяса пальцы, несколько раз упала на камни и разбивала в кровь голову и лицо, но все-таки забралась на столб! Я видела, как остров заливает водой, но мне уже не было страшно, я знала, что наши старые добрые боги помогут мне и пришлют помощь, и она пришла! Меня подобрали рыбаки, остров стали называть островом Робинсон, но самой Розы Робинсон не стало. Мне долго пришлось пролежать в больнице, и вышла я оттуда уже такой, какой стала теперь.
Мэб вздохнула и почему-то снова взмахнула ногой и сбросила туфлю, которая так же, как и первая, прицельно шлепнулась на голову Брайану. Он поднял голову и пристально посмотрел на старушку.
— Что это?! — закричала Мэб, указывая на окно. Рианнон отвлеклась, и в это время Мэб сбросила Брайану какой-то блестящий предмет. Рианнон, убедившись, что ничего тревожного за окнами не происходит, презрительно посмотрела на буфет.
— На этот раз боги тебе не помогут, ты свихнулась тогда от страха и можешь не пытаться запугать меня!
— Но твой дед испугался меня и скрылся сразу же после того, как стало известно о моем спасении!
— Он уехал потому, что был разорен!
— Нет, он испугался, испугался! — азартно прокричала Мэб.
Энн не слышала, что ответила Рианнон, она наблюдала за Брайаном, который тер связывающую руки веревку о сброшенный Мэб предмет. Его лицо оставалось совершенно невозмутимым, но по кистям струилась кровь.
— Вы всегда были трусливыми обманщиками, вы все придумывали и пророчество свое тоже придумали! Вы всегда завидовали удаче Кестеллов и пакостили им как могли! Поэтому и убивали ни в чем не повинных женщин!
