Когда-то здесь прятались люди. В рыхлом грунте находили человечьи кости и разные признаки обитателей каменного века.
Существует легенда о том, что некогда мавр Абдельрахман пришел с войском из Испании, чтобы завладеть чудесным замком Ле-Бо. Он был разбит местным войском и бежал, но успел спрятать в одном из самых запутанных лабиринтов в скале награбленные сокровища. Больше он не появлялся, а спрятанных сокровищ никто так и не нашел. Но провансальцы уверены, что они существуют, а стережет их знаменитая в Провансе мифическая Золотая коза. Она бродит по коридорам и пещерам, лижет языком стены, у которых вкус селитры, и своими сильными копытами стирает непристойные изображения, которые посетители умудряются выцарапать на стенах пещер.
Есть еще звезда с шестнадцатью лучами. Первые владельцы Ле-Бо были из германского племени визиготов. Они гордо обозревали свои владения с неприступной высоты. Им принадлежала вся Камарга, до самого моря, и на их гербе была шестиконечная звезда с лучами, та самая мифическая звезда, которую связывают с волхвом — королем Балтасаром, пришедшим поклониться младенцу, новорожденному Христу. И потому владельцы Ле-Бо непременно хотели происходить от самого Балтасара. А провансальцы считают, что король Балтасар жил в Ле-Бо. Когда и как это было, никто толком не знает, но мальчиков в округе часто называют этим именем.
Эта же звезда была эмблемой цыган, которые принесли ее с востока. Ле-Бо существует под этой звездой, ибо, как говорят, этот удивительный город в свое время вдохновлял покинувшего родину Данте. А поэт Фредерик Мистраль говорил: «Ле-Бо надо сделать столицей!»
Высоко над долиной — развалины крепости. Там в полуразрушенных арках гуляют ветры, там в скале выдолблены похожие на соты гнезда для голубей, там «Долина преисподней», над которой нависла скала, похожая на профиль Люцифера, там следы сурового Средневековья перемешались с утонченными формами эпохи Возрождения в виде очаровательного, целиком высеченного из камня окна, над которым изречение: «После тьмы — свет». Это чувствуешь, лишь только заглянешь в это окно и увидишь пустые анфилады комнат с каменными стенами и травой, пробивающейся между плитами пола. Крыши здесь нет, и солнце льет ослепительный свет в эти залы, где когда-то вершились темные дела, где рождались жестокие мысли, где царили гордыня, власть и произвол…
Еще в XVI веке провансальские пастухи избрали Ле-Бо местом своего праздника. С тех пор в соборе Святого Винсента каждый год свершается рождественская полуночная месса. Седобородые, в плащах и широких шляпах, пастухи приводят в храм большого барана с рогами, украшенными лентами, запряженного в тележку, всю уставленную горящими свечами. На дне тележки на коврике лежит белый ягненок. И начинается древняя наивная мистерия: каждый пастух берет ягненка на руки и преклоняет колена перед алтарем, где стоит пастор, держащий на руках куклу — младенца Христа. Поднимаясь с колен, каждый пастух сильно перекручивает хвост ягненку, чтобы он заблеял и выразил этим свой восторг перед таинством. Этот обряд сохранился до сих пор, хотя были случаи, когда владыки церкви пытались запретить появление скота в храме. Но из этого ничего не вышло, а пастухи продолжают совершать традиционный ритуал.
Все это довольно легко себе представить, когда попадаешь в это царство камня и неба, настолько фантастичное, что трудно верится в реальную жизнь горожан и в то, что Ле-Бо — это кантон Сен-Реми с почтой, телеграфом, гостиницей, магазинами сувениров, аптекой и со своими столетними разработками породы «боксит», из которого делается алюминий. А жителей здесь всего 230 человек!..
Последние порывы мистраля гнали нас по узеньким улицам к нашему лимузину. Уже вечерело, и первая звезда мерцала на лимонном в этот вечер небосводе. Пора было ехать к голландцу-художнику Жаку Уинсбергу в Эгальер, куда мы были приглашены на обед.
Мы явились, когда все приглашенные были уже в сборе. Жак Уинсберг, небольшого роста, энергичный человек, в черной кожаной куртке, седоголовый, похожий не то на кинорежиссера Романа Кармена, не то на Чарли Чаплина, встретил нас радушно, с шутками и смехом.
