— Я ничего не понимаю, — вздохнула Элен, качая головой. Она помогла Анне подняться. — Я в самом деле ничего не понимаю. Зато я все понимала. Я все прекрасно понимала. Мое желание исполнилось. Я не могла в это поверить! Та странная женщина действительно обладала какими-то колдовскими чарами. И исполнила мое желание. Только не совсем так, как я себе представляла.
Я отчетливо помнила свои слова. Я захотела стать самым сильным игроком баскетбольной команды. Я-то думала, что женщина превратит меня в сильного, хорошего игрока. Вместо этого она сделала всех остальных слабее.
Я осталась тем же неуклюжим игроком, каким и всегда была. Так же не умела вести мяч, делать пасы или броски. Но при всем том оказалась самым сильным игроком в команде!
Как же меня угораздило так подло поступить? Я ругала себя на чем свет стоит, направляясь к центру поля. Желания никогда не исполняются так, как их задумываешь. Добежав до центра поля, я оглянулась на Джудит, Анну и остальных и увидела, что они еле тащатся по полю. Плечи их были опущены, ноги заплетались. Должна признаться, я получила некоторое наслаждение от этого зрелища. Я-то чув ствовала себя прекрасно. А они выглядели такими усталыми и жалостными. «Джудит и Анна, несомненно, этого заслужили», — сказала я себе. Мне удалось сдержать усмешку, когда они доползли до своих мест. Но может быть, я и улыбнулась слегка.
Судья дал свисток к вбрасыванию в начале игры. Джудит и игрок «Джефферсонов» стояли лицом к лицу в центральном круге.
Судья подбросил мяч. Девчонка из команды «Джефферсонов» высоко подпрыгнула. Джудит вложила в прыжок все свои силы. Я видела, как напряглось ее лицо. Но ее ноги даже не оторвались от пола.
Игрок команды соперников перебросил мяч своему товарищу, и они повели его по всему полю. Я бежала наравне с ними. Но все остальные наши были способны только идти.
«Джефферсоны» положили еще один мяч в корзину.
— Давай, Джудит, догоним их! — закричала я, призывно хлопая в ладоши.
Джудит тоскливо посмотрела на меня. Ее зеленые глаза, казалось, потухли и как-то поблекли.
— Взбодритесь! Взбодритесь! Вперед, «Мустанги»! — подзадоривала я, войдя во вкус.
Джудит с трудом могла вести прыгающий мяч. Я схватила его и сама повела через все поле.
Под корзиной один из «Джефферсонов» сзади толкнул меня, когда я готовилась к броску. Предстояло два моих штрафных броска.
Прошла целая вечность, прежде чем наши игроки смогли подтянуться. Естественно, я запорола оба броска. Но меня это не трогало. — Вперед, Мустанги! — закричала я, энергично хлопая в ладоши. — На защиту! На защиту!
Я вдруг превратилась одновременно и в игрока, и в заводилу. Я на самом деле вошла во вкус от того, что стала самым сильным игроком в команде.
Смотреть, как Джудит и Анна в изнеможении перетаскивают себя с места на место, — вот что было действительно смешно! Это было классно\
Мы проиграли двадцать четыре очка.
Джудит, Анна и остальные радовались, что наконец-то игра закончилась. Широко улыбаясь, я побежала в раздевалку. И почти успела переодеться, в то время как мои товарищи доплелись до раздевалки. Джудит медленно подошла ко мне и прислонилась к моему шкафчику. Она подозрительно на меня смотрела.
— С чего это ты так бодра? — потребовала она объяснений.
Я пожала плечами.
— Не знаю, — ответила я. — Со мной все в порядке. Как обычно.
Пот градом лил у Джудит со лба. Рыжие мокрые волосы прилипли к голове.
— Может, объяснишь, что это все значит, Птица? — зевая, проговорила она. — Что-то я не врубаюсь.
— Наверное, вы подхватили грипп или еще что-то, — сказала я, пытаясь скрыть, какое удовольствие я получаю от происходящего.
Это было действительно здорово!
— 0-ох, я так устала, — простонала Анна, подойдя к Джудит.
— Уверена, что завтра вам станет лучше, — прощебетала я.
— Что-то во всем этом есть странное, — с трудом пробормотала Джудит. Она хотела посмотреть на меня в упор, но глаза ее то и дело закрывались.
— До завтра! — радостно попрощалась я, поднимая свои вещи и направляясь к выходу. — Поправляйтесь, ребята!
Выйдя из раздевалки, я остановилась.
Завтра им будет лучше, уверяла я себя. Завтра они придут в норму Не всегда же им будет так плохо, ведь правда? Правда?
