— Ух. — Со вздохом умиления Мэллори протянула ноги к потоку горячего воздуха из кондиционера в машине Гейба. — Второй кусок пирога был ошибкой. Я чувствую себя удавом проглотившим козу.
Гейб перевел взгляд с приборной доски на лицо девушки. Густые ресницы бросают тень на щеки, блестящие волосы слегка взъерошены, светлый профиль с высокими скулами отчетливо вырисовывается на фоне темного окна.
Она не походила на кокетку, похитившую и съевшую его ужин, при каждом куске облизывающую ложку, скорее на юную королеву, удравшую из дворца ради веселой интрижки, или — его взгляд скользнул к пухлым губам — на дорогую куртизанку, отдыхающую от чрезмерного внимания мужчин.
Желания преследовало Гейба весь вечер, отчего у него сводило челюсти.
Ему хотелось дотронуться до нее, провести ладонью по шелковистой коже щеки, похлопать пальцем по мягким пухлым губам, погрузить лицо в ароматную массу волос.
Впрочем, вероятно, любое его движение будет воспринято как намек на секс.
Габриэль посмотрел на дорогу, его рот скривился в иронической усмешке. В прошлом он имел отличную возможность закрутить с ней роман и всегда находил причины для отказа себе в этом удовольствии.
Он был слишком занят работой, а она — развлечениями и флиртом. Ему нужно было растить братьев и строить бизнес, что вело к возрастанию ответственности, она же ни за что не отвечала.
Он предпочитал все свои любовные дела вести открыто и честно, веря, что роман — это удовольствие для двух взрослых людей без намека на привязанность и без жалоб.
У Мэллори существовали постоянные сложности и драмы.
— Габриэль, — сквозь плотную завесу мыслей долетел до сознания Гейба ее голос. Она вдруг сделалась серьезной, словно угадала его настроение.
— Что?
— Зачем ты приехал сегодня? Скажи правду.
— Я уже говорил: чтобы проверить…
— Нет, — прервала его Мэллори, повернув к нему лицо. — Если бы ты хотел проверить замки, то позвонил бы мне или по компьютеру сбросил сообщение. Для этого не требуется личного участия.
— Ну, хорошо, — он медленно кивнул. — Ты меня поймала. Я хотел убедиться, что с тобой полный порядок. Меня беспокоят твои соседи. Очень неблагоприятная среда. И сегодня, кстати, я убедился в этом еще раз.
Девушка проигнорировала игривые нотки в его голосе.
— Допустим. Хотя почему это тебя беспокоит? Почему именно теперь, ведь я живу здесь уже много месяцев.
— Тут нет тайны, Мэллори. Пока мы не встретились на прошлой неделе, я просто не знал, что тебе нужна помощь. Теперь я знаю.
— И ты считаешь, что обязан помогать мне?
— Можно и так сказать.
Гейб услышал, как она глубоко вдохнула и осторожно выдохнула.
— Из-за моего отца? Ты чувствуешь вину за то, что разоблачил его?
Несколько секунд Гейб колебался. Он на собственном опыте знал, что дети всегда оправдывают родителей и ершистость часто является всего лишь защитной реакцией, поэтому он понимал, что следует сказать правду.
— Нет. Тебе, возможно, не понравятся мои слова, но я твердо уверен, что твоего отца следует отправить в тюрьму за растрату и обман людей.
— О!
Это единственное восклицание повергло его в смущение, но он решил, что выдался подходящий момент, чтобы расставить все точки над i. Он заглушил мотор и обернулся к ней.
— Ты считаешь меня хладнокровным мерзавцем, Мэллори?
Уголки ее соблазнительного рта слегка приподнялись.
— Я не понимаю тебя. Если ты приехал не ради моего отца и не ради секса, тогда зачем, Габриэль? Почему тебя заботит то, что может со мной случиться?
— А почему меня не должно это заботить? Мы ведь друзья, и…
— Нет. — Мэллори покачала головой. — Мы не друзья. Возможно, не мне говорить… — в ее голосе появились знакомые насмешливые нотки, — но даже я знаю, что друзья проводят вместе время, разговаривают, знают о мечтах друг друга, делятся секретами. Ты и я… мы просто знакомые, связанные одним кругом общения, а теперь и его нет.
Ему следовало удовлетвориться определением их отношений, но почему-то оно вызвало у него зубовный скрежет.
— Твой отец заслуживает сурового наказания, но…ты невиновна. Не важно, воспринимаешь ли ты это как ошибку суда или неудачный поворот судьбы, но тебе не нужно отвечать за его злодеяния.
