Взяв Софи за руку, она повела ее через узкую дорогу. Хотя было всего шесть часов утра, на дорогах уже появлялись машины. Фургончики развозили продукты по ресторанам, и в холодном утреннем воздухе аппетитно запахло свежим хлебом, выпечкой и отфильтрованным кофе. Софи вдохнула знакомые ароматы. Круассаны и кофе напомнили ей о том, как всего два дня назад она подавала их в «Кофейной чашке». Девочка заморгала, борясь с подступившими слезами. Столько всего произошло, столько изменилось за прошедшие два дня…
— И как это — прожить так долго? — вслух подумала она.
— Одиноко, — тихо ответила Скетти.
— Сколько… сколько ты еще проживешь? — осторожно спросила девочка.
Скетти пожала плечами и улыбнулась.
— Кто знает? Если буду осторожна, буду тренироваться и следить за питанием, то проживу еще пару тысяч лет. — Ее улыбка исчезла. — Но обо мне нельзя сказать, что я неуязвимая и непобедимая. Меня можно убить.
Она увидела тревогу на лице Софи и сжала ее локоть.
— Однако этого не случится. Ты знаешь, сколько людей, бессмертных, старейшин, оборотней и прочих монстров пытались меня убить?
Девочка покачала головой.
— Я тоже не знаю. Но счет идет на тысячи. Может, даже на десятки тысяч. И я все еще жива. Это о чем-нибудь тебе говорит?
— О том, что ты хороший воин?
— Ха! Не просто хороший. Я лучший воин. Я воительница.
Ската остановилась, будто бы заглядевшись на витрину книжного магазина, но Софи заметила, что, когда она повернулась, чтобы продолжить разговор, ее зеленые глаза заметались по сторонам, осматривая все вокруг.
Подавив желание обернуться, Софи спросила шепотом:
— За нами следят?
Ее удивило, что она ни капельки не испугалась. Где-то на уровне подсознания она знала, что рядом со Скетти ей ничто не угрожает.
— Нет, не думаю. Старая привычка, — улыбнулась Ската. — Эта привычка помогла мне прожить так долго.
Она отошла от витрины, и Софи взяла ее под руку.
— Когда мы впервые пришли к тебе, Николя называл другие твои имена. — Софи нахмурилась, вспоминая, как им представили Скату в Сан-Франциско всего два дня назад. — Он называл тебя Воительницей, Тенью, Истребительницей демонов, Творцом королей.
— Это всего лишь имена, — смущенно пробормотала Ската.
— А по-моему, не просто имена, — настаивала Софи. — Скорее титулы, которые ты заслужила.
— Что ж, у меня было много имен, — кивнула Ската, — их давали мне и друзья и враги. Сначала я была Воительницей, потом стала Тенью, потому что умею быть незаметной. Это я придумала первый камуфляж.
— Ты что, была ниндзя? — засмеялась Софи.
Но пока она разговаривала с воительницей, у нее в голове проносились воспоминания ведьмы, и она поняла, что Скетти говорит чистую правду.
— Я пыталась учить ниндзя, но у них никогда не получалось так хорошо, уж поверь мне. Я стала Истребительницей демонов, когда убила Рактавиджу.[11] А Творцом королей меня назвали, когда я помогла Артуру получить трон. Это было ошибкой, — мрачно заметила Ската. — И не первой моей ошибкой. — Она засмеялась, но смех получился натужным и нервным. — Я натворила много ошибок.
— Мой папа говорит, что на ошибках учатся.
Скетти издала смешок.
— Только не я.
— Похоже, нелегкая у тебя выдалась жизнь, — тихо сказала Софи.
— Нелегкая, — призналась воительница.
— А ты когда-нибудь… — Софи помолчала, подбирая слова. — У тебя когда-нибудь был парень?
Ската остро взглянула на нее и перевела взгляд на витрину. На минуту Софи показалось, что она изучает выставленные там туфли, но потом девочка поняла, что воительница смотрит на свое отражение в зеркале. Интересно, что она там видела?
— Нет, — наконец призналась Скетти. — У меня никогда не было никого близкого, никого особенного. — Она улыбнулась через силу. — Старейшины боятся меня и избегают. А с людьми я стараюсь не сходиться. Очень трудно смотреть, как они старятся и умирают. Это обратная сторона бессмертия: ты смотришь, как мир меняется и все, что ты знала, обращается в прах. Помни это, Софи, если кто-то предложит тебе дар бессмертия.
Последнее слово прозвучало в ее устах как ругательство.
— Наверное, тебе было одиноко, — осторожно произнесла Софи.
