— Близнецы.
Джош не сразу понял, что Марс заговорил. Голос бога оказался на удивление спокойным и очень усталым.
— Близнецы? — с сомнением повторил Марс.
— Д-да, — заикаясь, ответил Джош. — У меня есть сестра-близнец, Софи.
— У меня когда-то были сыновья-близнецы… очень давно, — задумчиво и печально проговорил Марс. Его глаза перестали гореть и снова стали синими. — Хорошие мальчики, — прибавил он.
Интересно, кому он это говорит? Уж не самому ли себе?
— Кто из вас старше? — спросил Марс. — Ты или твоя сестра?
— Софи. — Джош не смог сдержать улыбку при мысли о сестре. — Но всего на двадцать восемь секунд.
— И ты любишь сестру? — спросил Марс.
Захваченный врасплох этим вопросом, Джош промямлил:
— Да… То есть да, конечно люблю, — уверенно произнес он. — Он ведь моя сестра.
Марс кивнул.
— Ромул, мой младший сын, тоже так говорил. Он клялся мне, что любит своего брата Рема. А потом убил его.
В костяной пещере наступила гробовая тишина.
Заглянув в шлем, Джош увидел, как синие глаза Марса Ультора увлажнились. У него и у самого от сочувствия к глазам подступили слезы.
— Я пробудил ауры своих сыновей, дал им силу и нечеловеческие способности. Все их чувства и эмоции обострились, в том числе ненависть, страх и любовь.
Он немного помолчал.
— Они были так близки… так близки, пока я не пробудил их чувства. И это их уничтожило.
Снова долгая пауза.
— Может быть, лучше не давать тебе силу. Ради твоего же блага и ради твоей сестры.
Джош удивленно моргнул и обернулся к Ди и Макиавелли. Лицо итальянца ничего не выражало, но Ди был поражен не меньше Джоша. Неужели Марс отказывается пробудить в Джоше силы?
— Повелитель Марс, — начал маг, — силы мальчика необходимо пробудить…
— Он должен сам сделать выбор, — спокойно ответил Марс.
— Я требую…
Глаза бога раскалились.
— Ты требуешь?!
— От имени моего господина, разумеется, — тут же поправился Ди. — Мой господин требует…
— Твой господин не может от меня ничего требовать, маг, — прошептал Марс. — И если ты скажешь еще хоть слово, я спущу на тебя моих приятелей.
Фобос и Деймос вскарабкались на плечи бога и уставились на Ди. Они оба исходили слюной.
— Это будет ужасная смерть, — заметил Марс. Затем он обратился к Джошу: — Ты должен выбрать сам. Я могу пробудить в тебе силы. Могу дать тебе могущество. Опасное могущество! — Красные глаза вспыхнули, и зрачки раскалились до желтизны. — Ты этого хочешь?
— Да, — без колебания ответил Джош.
— Но тебе придется заплатить. У всего есть цена.
— Я готов, — незамедлительно ответил Джош, хотя не представлял, чем придется платить.
Марс кивнул своей большой головой, и камень заскрежетал.
— Хороший ответ, правильный. Было бы ошибкой спрашивать меня, какова цена.
Фобос и Деймос закудахтали. Наверное, такой у них был смех. Джош сразу понял, что до него многие жестоко платили за попытку торговаться со Спящим богом.
— Придет время, когда я напомню тебе о долге. — Бог посмотрел поверх головы Джоша. — Кто будет обучать мальчика?
— Я, — хором сказали Ди и Макиавелли.
Джош оглянулся на бессмертных, удивленный их ответом. Из них двоих он бы предпочел обучаться у Макиавелли.
— Маг, он твой, — поразмыслив, решил Марс. — Я могу ясно понять твои намерения и мотивы. Ты собираешься использовать мальчишку, чтобы вернуть старейшин. Я в этом не сомневаюсь. Но ты… — сказал он, переводя взгляд на Макиавелли. — Я не могу прочитать твою ауру. Я не знаю, чего ты хочешь. Возможно, потому что ты еще не решил.
Бог встал, и с постамента покатились камешки. Он был ростом не меньше двух с половиной метров, голова в шлеме почти касалась потолка.
— На колени, — сказал он Джошу, и мальчик опустился на землю.
Марс выдернул меч из пола и повернул его так, что клинок оказался перед лицом мальчика. Джош покосился на меч. Клинок был так близко, что мальчик мог разглядеть сколы и трещины на нем, а также спиралевидный узор посредине меча.
— Назови имя своего рода и имена твоих родителей.
У Джоша так пересохли губы, что он едва мог говорить.
— Имя рода? А, моя фамилия Ньюман. Моего отца зовут Ричард, а маму — Сара.
Он вдруг вспомнил, что те же вопросы задавала Геката его сестре. Это было всего два дня назад, но как будто в другой жизни.
