– Тс-с-с! Иди за мной.
Я кивнул и последовал за ним обратно в столовую, где мы сели за квадратный обеденный стол в углу – как сказал мой новый друг, подальше от чужих ушей. Впрочем, в такой час в столовой оставалась только горстка людей – в основном сотрудники в белых халатах. Я заключил, что мой новый друг – полный псих. Одет он был так же, как я, – в джинсы и футболку.
– Я Энтони, – сказал мой собеседник, снова протягивая мне руку. – Это тебя вчера привезли на частном самолете?
О боже! А я-то хотел хоть тут смешаться с толпой, а не торчать на виду, как заноза.
– Да, меня. Но я был бы очень тебе благодарен, если бы ты про это забыл. Просто не хочу выделяться. Ладно?
– Можешь на меня положиться, – прошептал Энтони, – но удачи тебе, если думаешь, что тут хоть что-нибудь можно сохранить в тайне.
Звучало немного странно, как-то даже в духе Оруэлла.
– Вот как? – удивился я. – Почему это?
Энтони снова огляделся.
– Потому что это гребаный Освенцим, – прошептал он. И подмигнул мне.
Тут я подумал, что он все-таки не совсем слетел с катушек. Максимум – слегка помешался.
– Почему Освенцим? – спросил я, улыбаясь.
Он пожал мускулистыми плечами.
– Потому что тут жизнь – сплошная пытка, прямо как в фашистском концлагере. Видишь вон там персонал? – Он кивнул в сторону белых халатов. – Это настоящие эсэсовцы. Как только попадешь сюда – все, назад дороги нет. И рабский труд тут тоже используют.
– Что за хрень ты несешь? Я думал, тут четырехнедельная программа…
Энтони сжал губы в тонкую линию и покачал головой.
– Может быть, для тебя, но не для остальных. Ты, я полагаю, не врач, правильно?
– Нет, я банкир, хотя сейчас уже, наверное, на пенсии.
– Да ну? – удивился он. – На какой еще пенсии? Ты же совсем пацан.
Я улыбнулся.
– Я старше, чем кажусь. А какая разница, врач или нет?
– Да тут почти все либо врачи, либо медсестры. Я сам – мануальный терапевт. А таких, как ты, – всего несколько человек. Все остальные здесь потому, что потеряли лицензию на медицинскую практику. И вот поэтому персонал держит нас за яйца. Если они не решат, что ты вылечился, лицензию тебе не вернут. Сущий кошмар. Некоторые тут торчат уже год и
все ещепытаются вернуть лицензию! – Он покачал головой. – Полный дурдом, черт побери. Все стучат друг на друга, чтобы выслужиться. Отвратительно. Ты представить себе не можешь. Пациенты ходят как роботы и сыплют заученными на собраниях фразами – делают вид, что реабилитировались.
Я кивнул, оценивая положение дел. Если система так по-идиотски организована, если персонал обладает неограниченной властью, то злоупотреблений не избежать. Слава богу, меня все это не касается.
– А с девчонками тут как? Симпатичные есть?
– Только одна, – ответил Энтони. – Полный улет. Двенадцать по десятибалльной шкале.
Я даже оживился!
– И какая же она из себя?
– Такая блондиночка, примерно пять футов пять дюймов, тело – отпад, идеальное личико, кудрявая. Просто красавица. Высший сорт.
Я кивнул и про себя решил держаться от нее подальше. Судя по описанию, от девчонки можно было ждать неприятностей.
– А этот, как его, – Даг Тэлбот, главный врач? Сотрудники говорят о нем так, будто он какое-то гребаное божество. Что он за человек?
– Что он за человек? – пробормотал параноик Энтони. – Долбаный Адольф Гитлер. Хотя нет, скорее доктор Йозеф Менгеле. Большой любитель повыделываться и всех нас до одного держит за яйца… кроме, наверное, тебя и еще пары пациентов. Но ты все равно будь начеку, потому что они и твою семью попытаются настроить против тебя. Залезут в голову твоей жене и убедят, что если ты не проторчишь тут минимум полгода, то неизбежно сорвешься и подожжешь собственных детей.
Вечером того же дня, часов примерно в семь, я позвонил в Олд-Бруквилл, но о Герцогине по-прежнему не было ни слуху ни духу. Зато мне хотя бы удалось поговорить с Гвинн; я объяснил ей, что сегодня впервые был у своего лечащего врача и что у меня
предварительно диагностировали(что бы это ни означало) навязчивое стремление сорить деньгами и серьезную зависимость от секса. И то и другое в целом было верно, но ни то ни другое, по моему мнению, врачей совершенно не касалось. Короче, мне сообщили, что придется ограничить траты и мастурбацию – денег разрешается иметь ровно столько, чтобы хватало на торговые автоматы, а мастурбировать можно только раз в несколько дней. Видимо, последнее ограничение наложено по «системе доверия».
