Волк с Уолл-стрит - страница 223

Рецепт нашелся через пять минут. Спотыкаясь, я ринулся на кухню, трясущимися руками собрал нужные ингредиенты и вывалил их на кухонный стол. Потом налил в кофейник воды, засыпал туда кокаин, добавил пищевой соды, включил плиту и поставил кофейник на огонь. А вместо крышки водрузил поверх керамическую плошку с печеньем.

Затем взял стул и уселся возле плиты, уронив голову на стойку. Перед глазами все поплыло – закрыв глаза, я попытался слегка успокоиться. На меня навалилась ужасная сонливость, и вдруг… БАБАХ! Прогремел оглушительный взрыв! Мое варево разлетелось по кухне. Крэк был везде – на потолке, на полу, на стенах.

Через секунду на кухню ворвалась Герцогиня.

– Боже милостивый! Что опять произошло? Это что – был взрыв?! —перепуганная насмерть, она хватала воздух ртом.

– Ничего страшного, – пробормотал я. – Просто хотел испечь пирог… и нечаянно уснул.

Последнее, что я помню, были ее слова:

– Завтра рано с утра я переезжаю к маме.

Последней моей мыслью было – чем раньше, тем лучше!

На следующее утро – точнее, через пару часов – я проснулся у себя в кабинете. Что-то теплое мягко касалось моего носа и щек. Ааахх… как приятно… Значит, Герцогиня снова со мной… она умывает меня – ласково, словно моя мама.

Я открыл глаза – увы, это была Гвинн. В руках у нее было белое банное полотенце (чудовищно дорогое, насколько я помню); смочив его теплой водой, она осторожно смывала с моего лица корку из крови и кокаина.

Я улыбнулся ей – Гвинн была одной из немногих, кто остался верен мне. Но могу ли я безоговорочно ей доверять? – напряженно размышлял я, снова закрыв глаза. Да, могу. Без сомнения. Для Гвинн моя душа была как открытая книга. Даже если Герцогиня бросит меня, Гвинн по-прежнему будет здесь – станет заботиться обо мне, поможет растить детей.

– С вами все в порядке? – озабоченно спросила моя красавица-южанка.

– Да, – прокаркал я. – А что вы тут забыли в воскресенье? По-моему, вы сейчас должны быть в церкви.

По губам Гвинн скользнула грустная улыбка.

– Миссис Белфорт позвонила – попросила приехать и присмотреть за детьми. Ну-ка, поднимите руки – я принесла вам чистую футболку.

– Спасибо, Гвинн. Что-то я проголодался. Не могла бы ты?..

– Вот они, ваши хлопья, ждут вас, – Гвинн кивнула на подставку из зеленого мрамора, на которой совсем недавно красовалась статуэтка. – Именно такие, как вы любите.

Вот это обслуживание! Жалко, Герцогиня этого не видит!

– А где Надин? – осторожно поинтересовался я.

– Наверху, собирает вещи, – Гвинн поджала губы. – Сказала, уезжает к матери.

От этих слов у меня вдруг мучительно засосало под ложечкой. Ощущение было такое, словно чья-то рука скрутила в тугой узел желудок с кишками и безжалостно тянет наружу. К горлу подкатила тошнота – я даже испугался, что меня сейчас вырвет.

– Я сейчас, – отшвырнув стул, я ринулся вверх по лестнице. Ярость разгоралась во мне с быстротой лесного пожара.

Спальня была на самом верху. Дернув за ручку, я обнаружил, что дверь заперта, и забарабанил в нее кулаками.

– Впусти меня, Надин! – нет ответа. – Это и моя спальня тоже! Впусти меня, я сказал!

Наконец в замке повернулся ключ. Однако дверь так и оставалась закрытой. Распахнув ее, я ворвался в спальню. Первое, что я увидел, был стоявший на постели саквояж с аккуратно уложенными вещами. Герцогини нигде не было. Саквояж был шоколадно-коричневый, весь покрытый логотипами Луи Вюиттон. Стоил чертову пропасть денег… моих денег!

Именно в этот момент Герцогиня вынырнула из огромной, размером примерно со штат Делавэр, гардеробной, в которой она держала исключительно обувь, – в каждой руке у нее было по обувной коробке. Она даже не посмотрела в мою сторону и принялась запихивать коробки в саквояж. Покончив с этим, она повернулась на каблуках и снова скрылась в гардеробной.