Роупер с трудом сдержал улыбку:
– А какие животные тебе нравятся, Текоа?
– Гончие псы. Верные, любящие, послушные и очень полезные. К тому же, собаки не нуждаются в обуви.
– Полагаю, что нет, – ответил Роупер. – Но я рад, что у меня есть Зефир. Он отчаянный воин, не хуже большинства гвардейцев.
Роупер похлопал животное по широкой шее.
– А ведь я уже не знал, что делать с этим чудищем, – признался Текоа. – Сам я на нем ездить не собирался, но проклятье! Я бы ни за что не позволил, чтобы у кого-нибудь вроде Прайса оказался конь больше, чем у меня. – Они помолчали какое-то время. – Наверное, тебе хочется, чтобы этот поход длился как можно дольше, Роупер? Из-за той гадюки, что ждет тебя дома…
– Ты про Уворена?
– Про Кетуру, – ответил Текоа. – Ты будешь рад даже такому покладистому человеку, как Уворен, после того как рискнешь пожить с моей дочерью.
– Ох! – воскликнул Роупер, улыбаясь. – Это сложное испытание, но я жду его с нетерпением.
– Держите свое нетерпение при себе, молодой человек, – проворчал Текоа.
Грей расхохотался, Прайс коротко фыркнул.
– Она вполне уже могла найти себе кого-нибудь другого, – заметил Прайс. – Моя кузина никогда не жаловалась на недостаток ухажеров.
– …Увивающихся вокруг нее, как собачонки! – отрезал Текоа, внезапно нахмурившись. – Толпа дураков…
– Не волнуйтесь, милорд, – сказал Грей. – Меня давно восхищало умение Кетуры манипулировать дураками.
– Ты так это сказал, что я уже начинаю беспокоиться за Роупера.
Теперь рассмеялся даже Хелмиц, а Грей широко ухмыльнулся.
Роупер сухо заметил, что у Текоа сегодня прекрасное настроение.
– Именно так, – ответил Текоа. – Мы идем навстречу отличной битве, после которой возвратимся в Хиндранн. А ведь это единственное уютное место к северу от Абуса.
– Ты был на юге?
– Бывали времена, когда мы ходили туда регулярно, – сказал Текоа, поморщив лоб. – Твой дед, Роккви, считал, что террор – это лучшая оборонительная стратегия. Поэтому мы постоянно прореживали сатрианцев, безнаказанно опустошая их земли. Тогда сатрианцы были почти бессильны. У них не было постоянной армии – только города, обнесенные стенами. Мы шли на юг, и они тут же прятались в них, как устрицы в раковины.
– И вы доходили даже до Ланденкистера?
Широко раскинувшийся Ланденкистер являлся столицей Сатдола.
– Мы его взяли, – ответил Текоа. – Но Роккви посчитал этот город слишком грязным, заразным и полным разврата. Кроме того, он не имел ни малейшего желания властвовать над сатрианцами. Поэтому мы вернули им город обратно, в обмен на огромное количество железа.
– Тебе он понравился?
– Ланденкистер? Местами интересный, – ответил Текоа, пожав плечами. – Но Роккви был прав: от него было бы больше проблем, чем выгоды.
– Я никогда не видел своего деда, – сказал Роупер.
– Твое счастье, – ответил Текоа мрачно.
– Роккви был великолепным правителем, милорд, – пояснил Грей, – но почти таким же сварливым, как сам Текоа.
Текоа одарил Грея высокомерным взглядом.
Роупер хотел знать больше, поэтому в тесном кругу Грей и Текоа часто рассказывали ему истории о войнах, которые они застали. Поскольку им вместе довелось поучаствовать во многих битвах, они испытывали странную привязанность друг к другу. Многим нравился Грей, но, что удивительно, Грей проявлял те же чувства к Текоа. Их нельзя было назвать взаимными друзьями, но в походе они оба составили хорошую компанию.
Роупер попросил рассказать об осаде Ланденкистера, в надежде выудить из рассказа те крупицы информации, которые помогут ему отвоевать Хиндранн. После заданного вопроса последовала долгая пауза, и Роупер осознал, что оба – и Грей, и Текоа – прекрасно поняли, для чего ему это нужно.
Грей заговорил первым.
– Речь идет о штурме, милорд, а это всегда жертвы. Вы не сможете атаковать хорошо укрепленную крепость, не потеряв много… очень много человеческих жизней. Такие дела.
– Хуже штурма ничего нет, – поддержал его Текоа. – И нет в нем никакой славы. Только трупы. Тысячи и тысячи трупов. И огонь. И ужас, с которым не сравнится ничто. – Они немного помолчали. – Ланденкистер для нас завоевал Грей.
Грей глухо рассмеялся:
