— Теперь можешь пить.
— Но вина больше нет, — улыбнулся Митридат.
— Я принесу, — и, остановившись у входа, Диофант сказал: — Я действительно не знаю, кто именно убил Митридата Эвергета. Но ты уже не мальчик. Эвергет готовился к войне с Римом. А кто не желал этой войны, ты и без меня знаешь.
— Отныне войско, собранное моим отцом, — мое войско, — медленно произнес Митридат.
— В том-то и дело, — кивнул Диофант. — А вина я тебе сейчас принесу.
— Не надо, — сказал Митридат. — Я передумал.
Немного помедлив, Диофант сказал:
— Мудрые люди говорят, что если каждый день понемногу пить яд, то человек привыкает к нему, и яд больше не является смертельным.
— Да? — с интересом взглянул на него царь. — Я запомню. Спасибо, Диофант. Но не думай, что я не хочу пить, потому что боюсь яда. Я и правда — просто не хочу… — Он вздохнул и устало сел на ложе. — Я устал, Диофант… Я хочу немного отдохнуть. Мои друзья зовут меня на охоту, и, наверное, я поеду с ними завтра. Но я хочу, чтобы ты на этот раз не отказывался. Поедешь вместе со мной.
— Хорошо, — Диофант улыбнулся. — И вот еще что. Я вижу царя. И этот царь по-прежнему носит имя Митридат. Так был ли он убит?
Солнце только-только взошло. Выйдя из палатки, Митридат остановился, провел рукой по влажному от ночной росы войлоку. Пора было отправляться на охоту.
— Уже собрались, — ответил стражник на его немой вопрос. — Все готово. Ждут тебя, царь.
Митридат кивнул и подошел к группе всадников, расположившихся в отдалении. Среди них он увидел Диофанта.
— Ну что? — улыбнулся Митридат. — А сегодня мы затравим оленя? — И вдруг замолчал, словно наткнувшись на невидимое препятствие. Улыбка замерла на его губах.
Взгляд Диофанта, напряженный, суровый, говорил: что-то должно произойти. Но что?
Митридат оглянулся. Он мгновенно почувствовал опасность, только никак не мог понять, откуда она.
Его рука потянулась к ножу.
— Пора отправляться, царь, — сказал один из охотников, Ксенофан. Его лошадь нетерпеливо перебирала тонкими нервными ногами. Ксенофан был немного старше царя и постоянно сопровождал Митридата в охотничьих развлечениях.
— Погоди… — произнес Митридат. — А где мой конь? — оглянулся он.
— Да вот же он! — кивнул Ксенофан.
Диофант молчал. Митридат снова посмотрел на него и медленно повернул голову туда, куда указал Ксенофан.
Действительно, его конь. Он сделал было шаг к коню и остановился.
ЭТО БЫЛ НЕ ЕГО КОНЬ!
Той же масти, того же роста. Но не его.
НЕ ЕГО!
— Кто… — Митридат остановился. Не спрашивать. Ни о чем не спрашивать. Царь не должен теряться. — Кто посмел привести его, не оседлав?
Он чувствовал за спиной напряженное молчание. И понял, что Диофант не мог его предупредить.
Митридат медленно пошел к коню. Тот стоял неподвижно и только изредка настороженно косил на него глазом. Митридат положил руку на холку. Конь содрогнулся, но не двинулся с места.
Теперь, когда Митридат понял, что за опасность ему угрожает, какой подарок ему был подготовлен, он почувствовал себя значительно лучше. Он стоял рядом с конем, не делая никаких попыток сесть на него, и только рука его тихонько играла жесткой гривой.
Вот он осторожно, стараясь не испугать животное, положил другую руку на круп. По телу коня прошла мгновенная, еле заметная дрожь.
В то же мгновение Митридат крикнул:
— Пора! — и взлетел на коня. Конь в тот же миг взвился на дыбы, но всадник, сдавив ногами его бока и намертво вцепившись в гриву, словно прирос к нему. Тогда конь, яростно заржав, помчался прочь от маленькой группы охотников и вскоре исчез из поля зрения.
Охотники переглянулись. За все это время ни один из них не произнес ни слова, и Диофант понял, что все они либо знали о том, что должно случиться, либо догадывались. Он тронул повод и медленно, будто нехотя, отъехал в сторону.
На него никто не обратил внимания. Диофант осторожно поправил колчан, поднял лук.
Первая стрела поразила Ксенофана, и тот без звука упал в траву.
Через несколько мгновений остальные тоже лежали в траве, а Диофант смотрел на них, и лицо его было неподвижно. В зубах он держал еще одну стрелу, на всякий случай. Но она не понадобилась. Пять изменников — пять стрел.
