Оказалось, что плетеные сетки, которые должны задерживать плавающий в горячей воде мусор, в плохом состоянии. На них оседало то, что было растворено в воде, и закупоривало отверстия. Коул тоже раздумывал, что с этим можно поделать, однако хорошего решения не находилось. В других купальнях питьевую воду доставляли вручную, но Лоуренсу хотелось выделиться и устроить что-нибудь вроде фонтанчика.
Подумав, что придется сейчас вместо купания чистить все это, Лоуренс вздохнул и выпрямился.
– Пора заняться делом.
Он взглянул на небо. Судя по великолепному дымному цвету, менялся ветер, и это изменение должно было принести с собой сильный снегопад. Падающий в ванну снег – это само по себе не плохо, но мерзнуть на обратном пути в главное здание довольно неприятно.
Он стал ломать голову над тем, как бы улучшить положение дел, но ничего достойного не придумывалось.
Хоро, по-прежнему лежа на островке, подняла голову и сказала:
– Твоя голова забита плохими мыслями.
– Ты же хочешь крыжовник в меду, верно? Тогда мне нужно заработать деньги.
– Я могу достать и крыжовник, и мед собственными лапами.
– Но никогда этого не делаешь. Почему бы тебе не взять пример с госпожи Ханны?
Вместо ответа Хоро оскалила зубы в беззвучной ухмылке и с силой ударила хвостом, так что вода вокруг точно вскипела.
– Есть вещи, которые нельзя постичь, как сильно ни старайся.
Затем она встала и с ворчанием потянулась.
– Например?
– Например? – повторила Хоро и, грандиозно качнув головой из стороны в сторону, прыгнула в воду.
Она без колебаний погрузилась в горячую воду всем телом.
Глубина, конечно, была невелика, поэтому из-под воды тотчас вынырнула ее голова – человеческая.
– Например, радуга.
Должно быть, она услышала эти слова от какого-нибудь поэта. В Ньоххире таких людей было немало.
– Может быть, ты прекратишь так нырять? Расшатаешь каменную кладку.
– Если ее так легко расшатать, в следующий раз сделай прочнее.
Во время своих путешествий в летнюю пору всякий раз, когда они находили источник, Хоро принимала волчье обличье и ныряла. Лишь оказавшись в Ньоххире, Лоуренс узнал, что Хоро и плавать любит, но не в человеческом облике.
Сейчас Хоро поплавала какое-то время; в конце концов ей это надоело, и она подошла к краю.
– Как наши друзья, – с вызывающей улыбкой добавила она, стоя в воде по бедра и держа в руках свои мокрые волосы.
– Дуреха, – ответил Лоуренс, подражая манере Хоро. Та хихикнула, потом тихонько чихнула. – Залезь хотя бы до плеч. Вина принести?
– Да.
Лоуренс взялся за шнурок, обвязанный вокруг горлышка винного кувшина, но тут Хоро сказала:
– Знаешь я передумала: я буду медовуху, как и ты.
Похоже, она и впрямь была в хорошем настроении.
Лоуренс собрался разлить напиток в две деревянные чашки, однако Хоро остановила его движением руки. То есть – достаточно было одной чашки.
– Этот напиток мог бы быть и еще слаще, – промолвила Хоро, сделав глоток. Медовуха настолько сладка, что многие серьезные ценители даже отказываются причислять ее к спиртным напиткам. Неверяще покачав головой, Лоуренс разделся, погрузился в горячую воду рядом с Хоро и принял от нее чашку.
– Твои вкусы – сплошные крайности.
– Хоо? Но ведь иначе я не смогла бы быть с таким дурнем, как ты.
Услышав эти слова, он возвел очи горе и вернул Хоро чашку.
– Ох уж… Однако мне надо что-то сделать с этими чашками…
– Мм?
– С чашками. Деревянные, конечно, удобны, но…
– Недостаточно хороши?
– Они дешевые, однозначно. Серебряные чашки – высшего сорта, но…
В купальне Морриса, где принимали много высокопоставленных гостей, очень гордились тем, что столовые приборы и посуда были из серебра. Но если Лоуренс попытается пользоваться серебряной посудой здесь, она мгновенно почернеет. Ему придется хранить ее в масле, когда она не используется, и до изнеможения полировать перед и после каждого применения.
Сталь, олово и бронза не требовали таких усилий, но все они исключались как дешевка. Медь – возможный вариант, но ее трудно достать.
Оставалась грубая глина и дешевое дерево.
– Мне кажется, это мало что значит для того, кого интересует лишь содержимое, вроде тебя, – отмахнулась Хоро от слов Лоуренса, снова взяв чашку и отпив из нее.
