Это была отчаянная, безумная выходка с моей стороны потому, что я поставил все на этот талисман, даже не догадываясь о его значении. Мало того, я даже не успел сам взглянуть на перстень и не имел ни малейшего представления, кому он принадлежит. Все это напоминало игру в кости, и мне повезло.
Выражение и так непривлекательного лица Паллавичини моментально изменилось. Он схватил мою руку и пристально посмотрел на перстень, после чего с ненавистью взглянул на меня и с подозрением — на своих людей. Но это уже было мне безразлично: ведь талисман сделал свое дело, и все будут вынуждены мне повиноваться, а это главное.
— Если бы вы раньше показали мне это, молодой сеньор, — было бы лучше для нас обоих, — с суровой угрозой сказал он.
После, обругав своих людей за глупость, он приказал отвязать одну из лодок. Она была крепко, хотя и неискусно привязана, потому что они долго возились с нею. Я же стоял в ожидании среди людей, для которых моя персона представлялась, судя по перешептыванию, предметом большого любопытства. До меня долетали отдельные фразы:
— Это герцог д'Омал.
— Нет, ничего подобного, это не д'Омал.
— Дурак, да у него на руке перстень.
— Герцога?
— Да, герцога…
— Ну, так все ладно. Бог с ним! — последние слова были произнесены с известной долей сочувствия, и я заметил, что многие поглядывали на меня с большим почтением.
Поторопив людей, возившихся с лодкой у нижней ступени лестницы, я внезапно увидел трех человек, пересекавших открытую площадку и вышедших, как видно, из того же дома, откуда появился и Паллавичини со своими людьми. Я сразу почуял опасность.
— Ну, поворачивайтесь скорее! — закричал я опять, но было уже поздно: мы не успели бы отчалить до их приближения, и я решился твердо встретить новую опасность.
Первые же слова, которыми встретил Паллавичини вновь подошедших, сразу рассеяли мои опасения.
— Какого дьявола вам нужно? — грубо закричал он, прибавляя с полдюжины ругательств прежде, чем те успели ответить ему. — Зачем вы привели его сюда, когда я велел оставить его в караульне? Идиоты!
— Капитан Паллавичини, — начал средний из них — человек лет тридцати, богато одетый, но одежда которого была в беспорядке словно после борьбы. — Я уговорил этих добрых людей провести меня вниз…
— Совершенно напрасно, мсье, — все также грубо прервал его начальник стражи.
— Вы не знаете меня, — отвечал строгим голосом пленник. — Понимаете ли вы, что я друг принца Конде…
Но итальянец опять прервал его:
— Много для меня значит ваш принц Конде! — воскликнул он. — Я знаю только свой долг, и вам лучше будет покориться. Вам нельзя переправиться на ту сторону, и вас не пустят домой, и вы не получите никаких объяснений, кроме одного — это делается по повелению короля. Объяснение… — проворчал он вполголоса. — Ты получишь это объяснение скорее, чем ожидаешь…
— Но я вижу лодку, готовую к отплытию, — сказал пленник с достоинством, сдерживая гнев. — Вы только что сказали мне, что по повелению короля никто не должен переезжать реку, и арестовали меня потому, что, имея крайнюю надобность в Сент-Жермене, я не хотел этому подчиняться. Но что же это значит, капитан Паллавичини? Другие-то переезжают! Я спрашиваю, что это значит?!
— Что вам угодно, мсье де Паван? — нахально отвечал итальянец. — Объясняйте себе это как хотите.
Я вздрогнул при звуке этого имени и воскликнул с изумлением:
— Мсье де Паван! Неужто я ослышался?
Но пленник обратился ко мне с поклоном.
— Да, мсье, — сказал он с вежливым достоинством, — я — мсье де Паван. Я не имею чести знать вас, но вы кажетесь мне дворянином.
При этом он бросил полный презрения взгляд на капитана.
— Может быть вы объясните мне причину насилия, которому я подвергся? Если сможете — я сочту это за одолжение, если нет — извините меня…
Я не сразу ответил, потому что все мое существо было сосредоточено на упорном созерцании этого человека. Он был белокур, румян; борода его была обстрижена клином по тогдашней придворной моде, и с этой стороны в нем замечалось некоторое сходство с нашим Луи, но он был ниже его ростом и полнее, у него не было такого воинственного вида, и он более походил на ученого, чем на воина.
