Оба корвета снялись с дрейфа одновременно.
Ашанин взглянул на адмирала. Тот, видимо, доволен, и глаза его, недавно страшные, выпученные глаза, не мечут молний, они смотрят весело и добродушно. И Володя слышит, как адмирал говорит капитану самым приветливым тоном:
— Славно мы снялись с дрейфа, Степан Степанович… Отлично… Прикажите выдать от меня команде по чарке водки…
Володя видит вслед за тем, как проясняются лица у капитана и у старшего офицера, как на всем корвете исчезает атмосфера тишины и страха, и все стали словно бы удовлетворенными и спокойными только потому, что "Витязь" не отстал от "Коршуна" и не осрамился.
"Какая странная эта морская жизнь! Как она объединяет людей и сколько разнообразных ощущений дает!" — подумал Ашанин.
Когда просвистали подвахтенных вниз, он спустился в гардемаринскую каюту вместе с Касаткиным, который весело говорил:
— Адмирал "заштилел". Ты, Ашанин, отлично позавтракаешь. Ешь вволю, он не скупой и любит угостить. Только смотри: белое вино наливай в зеленую рюмку, а красное — в маленький стакан, иначе… взъерепенится.
Когда в гардемаринской каюте узнали, что после завтрака Ашанин будет читать адмиралу свой отчет о пребывании в Кохинхине, все обрадовались. Значит, сегодня не будет чтения морской истории. Ура! Не надо идти после обеда к адмиралу.
— А у тебя длинный отчет, Ашанин? — спросил Касаткин.
— Порядочный…
— Значит, сразу не прочтешь… Хватит на несколько сеансов?
— Пожалуй…
— Так будь другом, тяни… Читай потише.
— Зачем?
— А затем, чтобы он нас подольше не звал. А то слушай, да потом еще объясняй ему… С ним нельзя не слушать. Сейчас поймает и начнет разносить.
III
Завтрак у адмирала был действительно вкусный и обильный. "Штилевший" адмирал был необыкновенно гостеприимным и приветливым хозяином и с каждым из гостей любезен. Когда после кофе его гости — капитан, флагманский штурман, флаг-офицер и стоявшие на вахте с 4 до 8 ч. утра вахтенный лейтенант и вахтенный гардемарин — ушли, адмирал приказал Ашанину принести рукопись.
Через несколько минут Ашанин уже сидел, по указанию адмирала, у круглого стола в углу большой, светлой, роскошно убранной адмиральской каюты с диванами по бортам и большим столом посредине. Эта каюта была приемной и столовой. Рядом с нею были две каюты поменьше — кабинет и спальня с ванной.
— Удобно вам? — спросил адмирал, усаживаясь напротив чтеца на диване.
— Удобно, ваше превосходительство.
— Так начинайте.
Ашанин начал и, помня просьбу товарищей, читал нарочно медленно.
Адмирал слушал внимательно, но через пять минут нетерпеливо заерзал плечами и проговорил:
— А знаете ли, что я вам скажу, любезный друг…
— Что, ваше превосходительство?
— Да называйте меня попросту по имени и отчеству, а то вы все: ваше превосходительство… Слышите?
— Слушаю-с.
— Так вот что я вам скажу, Ашанин: ужасно вы медленно читаете… Нельзя так тянуть… Надо читать поскорей… Можете вы читать скорей?
— Могу.
И Ашанин невольно должен был пренебречь просьбой товарищей.
— Ну вот, теперь вы хорошо читаете… А то тянули-тянули… А еще собираетесь быть хорошим морским офицером… В морской службе нельзя копаться… Продолжайте.
Адмирал больше не останавливал, и когда Ашанин окончил первую главу, в которой излагался исторический очерк сношений французов с Анамом, адмирал заметил:
— Преинтересно, я вам скажу… И хорошо изложено… И видно, что вы серьезно потрудились… Теперь отдохнем… Вечером вы мне прочтете вторую главу, а завтра третью… Их у вас три?..
— Три.
— Ну, а как вас принял адмирал Бонар?.. Надеюсь, хорошо?
— Очень, Иван Андреевич.
— И оказывал вам содействие?..
— Вполне. Даже в экспедицию против анамитов пригласил.
— Пригласил?.. Эдакий болван! И вы были в экспедиции?
— Был.
— Какая, однако, скотина этот Бонар! Ведь вас могли подстрелить неизвестно за что… Он не должен был приглашать… И я вас не за тем посылал, чтобы вы рисковали своей жизнью из-за глупости этого осла… Ну, слава богу, вы целы… Больше я вас к дуракам не пошлю… Да не хотите ли чего-нибудь выпить? Вы целый час читали; горло, я думаю, пересохло. Чего хотите: лимонаду, аршаду, сельтерской воды…
