Я бросил чужую винтовку и поднял с асфальта свою «М4». Сунул в рюкзак несколько магазинов, которые забрал у одного из убитых спецназовцев. Костя пошел к лежащим на дороге грушникам, ему тоже нужны боеприпасы к «Миними».
Все тела стащили к крыльцу. Лабус сходил в караулку, снял две лопаты с пожарного щита, потом раскатал на асфальте комплекты химзащиты, и мы уложили на них мертвецов. Я взялся за лопату
- Надо копать.
- Давай вон там, - он указал на монумент погибшим во времена Великой Отечественной Войны.
- Хорошо… - начал я и не договорил, уставился на ворота.
Лабус схватился за пулемет. Бросив лопату, я застегнул ремешок шлема на подбородке и спросил:
- Слушай, мне ведь не кажется?…
Он покачал головой.
Рокот двигателя постепенно нарастал. Отчетливо донесся звук прогазовки, словно механик-водитель хотел резко пустить машину в разгон, пробуксовав на старте.
Мы быстро вышли к краю дороги и присели возле кустов, направив оружие в сторону ворот. Сквозь них въехала КШМка, которая стояла на подходе к войсковой части - та самая, вокруг которой расходилось сильное электромагнитное поле.
Что за черт?! Я даже приподнялся, вглядываясь. Машина медленно, тяжело вкатилась в ворота. Из откинутого люка механика-водителя выплескивался синий свет. Это аномалия там в кабине, что ли?
Каким-то чудом машина не зацепила створку, та по-прежнему висела на одной петле, углом упершись в асфальт. И вдруг я заметил ученого - а ведь оба забыли про него, напрочь забыли! Потому-то он и вылетел из головы совсем, что умудрился отползти в дренажную канаву у дороги.
И теперь научник махал нам рукой.
- Костя! - шикнул я, показывая на него.
- Вижу, вижу, Леха.
КШМка медленно тащилась от ворот к нам. Что-то очень зловещее и неприятное было в этой картине - я знал, что внутри никого, но не оставляла мысль, что там сидит пара скелетов, будто команда корабля-призрака, какого-нибудь «Летучего голландца». Может даже в фуражках или касках на гладких черепах…
Голова ученого в зеркальном шлеме ткнулась в траву, поднятая рука упала на бордюр.
Наши ПДА разом заверещали. Лабус вздрогнул, я чуть не подскочил, сердце забухало в груди. Отдернув рукава, посмотрели - у обоих одинаковое сообщение, одно короткое слово:
«ГОН!»
- Твою мать!
- Быстро к нему!
…Это мы выкрикнули одновременно. Вскочив, кинулись через дорогу к ученому. А бронетранспортер катился в нашу сторону, рокоча и набирая ход, внутри него все ярче разгорался густой синий свет, блеклые молнии били из люка механика-водителя.
И за машиной - это стало видно только сейчас, когда она проехала ворота - мчалась свора мутантов. Кабаны, слепые псы и крысы… Море, океан крыс! Откуда их столько?! Крупное зверье давило мелких копытами и лапами, кабаны поднимали на клыки попавшихся на пути собак, отшвыривали в стороны, не останавливаясь, мчались дальше - на нас. Некоторые звери, наступив на живой ковер из крыс, оскальзывались и падали, пытались подняться, но их тут же затаптывали напиравшие сзади твари. За воротами между бетонными блоками искрили, выплескивая энергию, аномалии. Обгоревшие туши, куски мяса и брызги крови взлетали над дорогой, подброшенные гравитационными ловушками и вращением карусели.
Рыча, пища, фыркая, топоча копытами по асфальту, волна мутантов катила на нас.
- К трубе! - заорал я, прыгая в дренажную канаву. - К котельной бежим!
Мы подхватили ученого за плечи и поволокли.
* * *
Странная это была площадка - кто ее там соорудил, для чего? Она висела метрах в двадцати над землей, ниже шел круговой балкон из арматуры, опоясывающий кирпичную трубу с массивными скобами лестницы.
Я прошел вдоль стены, переступая через трупы крыс и псевдопсов. Неподалеку заметил даже обугленную тушу кабана, попавшего в аномалию. Надо где-то прятаться, скоро появятся падальщики.
Интересная штука получается - сквозь ворота на территорию части пронеслась свора мутантов, КШМка под влиянием аномалии проехала по главной аллее, а створка как висела, ткнувшись углом в асфальт, так и висит. Машина и звери ее своротить должны были - а она на том же месте. И никак с точки зрения законов физики это не объяснишь…
