Пятеро беглецов продвигались довольно быстро. Они успели уйти уже далеко, в то время когда воины только переправлялись через реку. Но все-таки преимущество было на стороне последних.
У воинов были кони, а беглецам приходилось идти пешком. Правда, Суни, которая вела маленький отряд, прекрасно видела в темноте, и это позволяло избежать многих опасностей.
Но пустыня Носферус отнюдь не являлась раем даже для обитавших здесь племен Сем. Близнецы заметили, что Суни ведет себя как-то странно — то и дело сходит с тропы и ловит светящиеся в темноте пряди ангельских волос. От ее прикосновения они тут же таяли, но, успев подержать их, она как будто узнавала все необходимое.
Близнецы никак не могли понять, что могут подсказать призрачные нити. Они изо всех сил вглядывались в синеватое свечение, источаемое этими примитивными существами, но так и не могли взять в толк, для чего они нужны Суни.
— Я бы мог понять, если бы ангельские волосы летели по ветру, — сказал Иставан, стряхивая их с лица. — Но ведь они просто кружатся повсюду. Чепуха какая-то. Все здешние обитатели прокляты, от семов до лагонов. Если тебя не схватит сухопутный большерот, то отыщут песчаные черви… или хищные нурлы. Они походят на обычные камни до тех пор, пока не обнажат зубы длиною с меч и не перекусят тебя пополам. А что останется, подберут кровососущие лишайники. — Он подхватил очередной пучок летающих нитей и стал наматывать на руку. — А может быть, ангельские волосы замучают тебя до смерти.
Наемник зевнул от скуки, оглянулся, чтобы понять, слушает ли его кто-нибудь, и, не заметив никакого внимания, продолжал:
— Эта пустыня — настоящий рассадник чудовищ. Недаром менестрели утверждают, что здесь земная преисподняя. Знаете, что они говорят о ее происхождении? Дзанос с Доалом оспаривали господство над миром, и победил первый. Но он забыл включить Носферус в список своих владений, и Доал воспользовался этим! Вот почему он безраздельно правит здесь. Я просто с ума сойду! — Иставан огляделся по сторонам. — Впрочем, мои товарищи тоже, кажется, сумасшедшие, и тогда я им больше понравлюсь.
Он закашлялся и вытащил изо рта очередную прядь ангельских волос.
— Проклятые червяки! Здесь даже нельзя насвистывать при ходьбе. А когда взойдет солнце, эта земля превратится в раскаленную сковородку. Кажется, я найду тут свой конец.
— Если будешь столько болтать, то вскоре почувствуешь жажду, — предупредил Гуин.
— Хуже хождения по этой доаловой пустыне может быть лишь хождение в тишине. — Иставан облизал губы. — И как вы только не свихнетесь?
— Из-за твоей болтовни мы не услышим, если кто-нибудь подкрадется к нам. Лучше уж свихнуться, чем быть сожранным.
Наемник на некоторое время замолчал, но вскоре снова забубнил:
— Хоть бы Суни нашла нам что-нибудь поесть. Я могу подождать до рассвета, но не больше. Я бы уплел даже то, что жрут дикари. Ну же, человек-леопард, скажи этой девчонке, чтобы поискала еду. Ты меня слышишь?
Гуин зарычал, но все же заговорил с Суни. Та задумалась.
— Кстати, ты умял целый плод васьи и ни с кем не поделился, — напомнила наемнику Ринда.
— Да у него вкус, как у доалова дерьма, — скривился тот. — Ах, извините. Я сказал еще одно грубое слово в присутствии святой принцессы Парроса. Какой позор!
Он отвернулся и с силой плюнул в темноту.
— Имиру! — взвизгнула вдруг Суни, подскочила к Иставану и толкнула его в грудь.
— Что ты делаешь, глупая обезьяна? — Наемник отбросил ее в сторону и вдруг заорал: — Помогите! Темнота схватила меня!
— Хиии! — Суни отскочила в сторону, и близнецы последовали ее примеру.
Действительно, казалось, что нападает сама темнота. Она заколыхалась, словно густой бульон, и потащила Иставана за правую ногу.
Он вскрикнул и потянул за эту ногу руками. Наемник даже не догадался схватиться за меч, а нога исчезла до колена.
— Ай! Оно все поднимается! — Иставан рухнул наземь, пытаясь выбраться из темного желе. — Да помогите же! Сделайте что-нибудь! Вы так и будете стоять и смотреть?
Ринда протянула было руку, но Гуин оттолкнул ее в сторону.
— Не прикасайся, это идохи! Слишком опасные твари!
