Сигурд застонал от отчаяния:
— Только я добьюсь успеха — он уже тут как тут!
Рольф предостерегающе наступил ему на ногу, и Сигурд поспешно смолк. В последнее время, чтобы разогнать скуку, Рольф и Сигурд, как умели, упражнялись в магии, пытаясь обуздать проказливую Сигурдову Силу. О своих попытках они никому не рассказывали и старательно скрывали неудачи.
— Чем дольше мы будем мешкать в Свинхагахалле, тем вернее Гросс-Бьерн до тебя доберется, — продолжал Йотулл. — В этих проклятых подземельях можно отыскать хоть тысячу укромных местечек. Я ведь не могу неотступно защищать тебя, тем более что ты где попало шатаешься. К концу этой недели я намерен выступить в путь, все равно, готов ли Рольф к путешествию или нет.
— Я буду готов, — тотчас отозвался Рольф. — Стрелок из меня пока еще неважный, но путешествовать смогу. Не пойму только одного: почему ты не можешь избавиться от этого морока? Мне всегда казалось, Йотулл, что ты, с твоей-то Силой, справишься с кем угодно.
— С какой стати возиться? Мы оставим его позади и собьем со следа, вот и все. — Тон у Йотулла был нетерпеливый, поэтому Рольф и Сигурд пошли за ним, не задавая больше вопросов.
Морок, не теряя времени, всем показался на глаза. Он навел ужас на полдюжины стражников, он выслеживал одиноких доккальвов на стенах и укреплениях; виселицы на валах внушали теперь доккальвам новые страхи, ибо морок облюбовал под жилище старый склеп неподалеку и обгладывал замерзшие трупы казненных, которые тихо покачивались на цепях.
За последние дни до того, как тронуться в путь, Сигурд особенно возненавидел Свинхагахалл. Ему казалось, что за каждым углом его, пуская слюнки, подстерегает морок, и шорох гобелена, хлопавшего на ветру, пугал его чуть ли не до смерти. Сигурду было очень не по себе, и он осознал, что и здесь он не более чем пленник. По-настоящему он чувствовал себя в безопасности, лишь когда выходил наружу поглядеть, как солнце бросает на зимнюю землю золотистые лучи и каждый предмет отбрасывает длинную черную тень. Морок предпочитал выслеживать его в темноте, когда у Сигурда поджилки тряслись от страха.
Наконец он решил, что больше не в силах выносить этой пытки, и, поймав Йотулла в темном углу, вполголоса потребовал:
— Довольно, Йотулл! Мы же оба знаем, что морока наслал ты. Какой теперь в нем прок, если ты увел меня и шкатулку из-под носа у Хальвдана?
Йотулл глянул на него пристально и настороженно:
— Ты бросаешь довольно опасные обвинения. Уж не хочешь ли ты оскорбить мою честь?
— Нас никто не слышит, так что ничего и не станется с твоей честью.
Уничтожишь ты морока или нет? — Сигурд ответил Йотуллу таким же пристальным взглядом, подбодренный собственным гневом и решимостью. Его Сила тотчас же опрокинула кресло и принялась швырять по ногам Йотулла комочки торфа. Маг обвел комнату сердитым и предостерегающим взглядом.
— Нет, — ответил он, — не уничтожу. Я не дам ему тронуть тебя… разумеется, если ты останешься при мне. Все, что ты можешь сделать, — отдать шкатулку мне на хранение. Насколько мне известно, если морок заполучит ее, то отдаст Бьярнхарду.
Сигурд отвернулся, крепко прижимая локтем к боку шкатулку. Теперь он всегда носил ее с собой.
— Плохо стараешься, Йотулл. Хальвдану, и тому лучше удавалось завоевывать доверие у меня, дурака, хотя Хальвдан и вполовину не так хитер, как ты, — во всяком случае, я так думаю. В страхе ты смыслишь гораздо больше, чем в доверии, так ведь?
Йотулл едва заметно сумрачно усмехнулся.
— Страх действует так же успешно… если не лучше. По крайней мере я буду уверен, что ты от меня никуда не денешься.
— Даже Бьярнхард умнее тебя, Йотулл. Гляди, какую богатую одежду он мне подарил, не говоря уже о новом седле и вот этом щите! Сегодня ночью, сказал он, я получу еще более ценный дар. Пожалуй, можно счесть, что Бьярнхард славный малый, хотя и урод. — Сигурд усмехнулся, видя, как помрачнел маг. — И еще он говорит, что избавится от тебя, как только перестанет нуждаться в твоих услугах.
Йотулл сухо хохотнул и снова уселся в кресло.
— Это для меня не новость, так что не думай, будто тебе удастся натравить нас друг на друга. Хочу предупредить: у каждого подарка, который сделает тебе Бьярнхард, длинные и липкие щупальца. Ты пожалеешь, если вдруг окажешься обязан ему.
