Слинг и Гуннольф поспешно бросились исполнять приказ, хотя вид у них при этом был озадаченный, а у Гуннольфа даже разочарованный. Почетные гости и вполовину не сулили такого развлечения, как пленники.
Бьярнхард снова обернулся к Сигурду.
— Присядь же, присядь и устройся поудобнее. Полагаю, ты не видел такого жаркого пламени с тех пор, как покинул Хравнборг?
— В Хравнборге не жгут так много дров, — отвечал Сигурд. — Там всегда берегут топливо.
Эта новость так понравилась Бьярнхарду, что он разразился бурным хохотом.
— Берегут, говоришь? Так им и надо, изгоям, разбойникам, грабителям!
Каждый конь, каждый меч, каждый кусок баранины, который они сожрали, — все это похищено у меня. Даже дрова, которые так бережет Хальвдан, украдены в каком-нибудь из моих горных фортов или вырублены в лесах, которые по праву принадлежат мне. Одно дело — воровать, другое — скаредничать с ворованным.
На мой взгляд, это низменность духа, недостаток истинной щедрости. Никогда не верь прихвостням титулованной знати, или так и останешься с пустыми руками. Не было и нет альва скрытнее и корыстней Хальвдана. Говоришь, он зашел так далеко, что наслал на тебя морока?
Он держался так дружелюбно и добродушно, что Сигурд немного ослабил свою вечную настороженность и рассказал Бьярнхарду о мороке и прочих обидах, которые ему довелось претерпеть от Хальвдана. Йотулл, стоявший рядом у очага, согласно кивал и прибавлял еще подробности, свидетельствовавшие против Хальвдана.
— Позор, позор! — восклицал Бьярнхард. — Так обращаться с гостем из чужого мира! Ты, должно быть, теперь не думаешь ничего хорошего об альвийском гостеприимстве! Но мы здесь, в Свинхагахалле, приложим все усилия, дабы показать тебе, что и альвы способны на достойное обращение, что и у них есть обильная и изысканная пища, тепло и богатая обстановка.
Уж во всяком случае, еды и огня будет здесь вдоволь, но если хочешь пожить в уюте и красоте, придется тебе отправиться со мной в Бьярнхардсборг. Я первый готов признать, что Свинхагахалл не самое уютное в мире жилище, но какой роскоши можно ожидать от военного стана?
Сигурд уже успел заметить толстые войлочные ковры, выстилавшие пол, роскошную резную мебель, гобелены искусной работы на стенах — по сравнению со всем этим Хравнборг казался нищей конурой. Если Бьярнхард считает, что Свинхагахаллу недостает уюта и роскоши — сколько же тогда резьбы и золота в Бьярнхардсборге! И Сигурд, которому не много довелось видеть в жизни богатства и роскоши, непременно решил побывать в Бьярнхардсборге.
Йотулл многозначительно прокашлялся:
— Боюсь, ты вряд ли уговоришь Сигурда надолго остаться здесь — у него есть важное дело в Свартафелле. Там живет гном, который смастерил когда-то эту шкатулку, и лишь он один может ее открыть. Я готов самолично доставить туда Сигурда и позаботиться, чтобы ничего дурного не случилось с ним, покуда он не сможет присоединиться к тебе в Бьярнхардсборге.
Взгляд Бьярнхарда перебегал от мага к шкатулке, которую держал Сигурд.
— А почему ты считаешь, что я смогу доверять ему на таком расстоянии, когда шкатулка будет уже открыта?
— Не беспокойся, — сказал Сигурд. — Я защищал шкатулку от притязаний Хальвдана с той минуты, как появился в этом мире, но без помощи Йотулла я давно бы потерял и шкатулку, и жизнь. Я многим ему обязан и целиком ему доверяю. И все же, Йотулл, напрасно ты не сказал мне, что мы идем сюда, а не прямо в Свартафелл.
Маг уселся у огня, зажав меж колен свой посох.
— Тебе незачем, Сигурд, знать все то, что я замышляю. Ты слишком юн и не знаешь обычаев этого мира. Следуй за мной и не задавай слишком много вопросов — а уж я сам скажу тебе все, что тебе надлежит знать.
Бьярнхард подался вперед из своего огромного кресла:
— Именно, Сигурд, мы теперь твои лучшие друзья. Мы защитим тебя от алчности Хальвдана — тебя и эту бесценную шкатулочку, которую ты так настороженно прижимаешь к себе, точно все еще до конца мне не доверяешь.
Клянусь тебе, я не попытаюсь отнять ее у тебя силой, против твоей воли. И я сделаю все, что в моей власти, чтобы ты благополучно добрался до Свартафелла и чтоб ее там открыли! Как жаль, что не я спас тебя из разоренного Тонгулля! Столько времени было потрачено понапрасну, а ведь мы могли употребить его на благое дело. Ну да Хальвдан будет сильно опечален тем, что упустил свою удачу! — Эта мысль так развеселила Бьярнхарда, что он вынужден был откинуться на спинку кресла.
