В гостиной наступила тишина. Наконец Томас Костелло пошевелился.
— Вы закончили, инспектор? — спросил он, доставая массивные карманные часы. Щелкнув крышкой, он взглянул на циферблат и снова спрятал часы в карман.
— Почти, — ответил Ребус. — Вы знаете, когда состоятся похороны?
— В среду, — сказал Костелло.
Во время расследования убийств жертву иногда не хоронили довольно долго на случай, если станут известны какие-то новые обстоятельства и понадобится что-то проверить. Но с Филиппой было иначе, и Ребус догадывался — почему. Очевидно, Джон Бальфур, желая настоять на своем, снова нажал на тайные пружины.
— Похороны или кремация? — уточнил Ребус.
— Похороны.
Ребус удовлетворенно кивнул. Похороны — это хорошо. В случае кремации ни о какой эксгумации для повторного исследования трупа не могло быть и речи.
— Ну что ж, — сказал он. — Если никто из вас не хочет ничего добавить…
Отец и сын Костелло молчали, и Ребус поднялся.
— У вас есть вопросы, сержант Уайли? — спросил он.
Эллен встрепенулась, словно пробудившись от глубокого сна, и покачала головой.
Томас Костелло настоял на том, чтобы лично проводить их до дверей. На прощание он пожал обоим детективам руки. Дэвид так и не встал со своего кресло. Когда Ребус сказал «до свидания», он снова поднес к губам яблоко.
Когда дверь гостиничного номера со щелчком закрылась, Ребус еще немного постоял перед нею, но внутри было тихо. Потом он заметил, как дверь соседнего номера приоткрылась на пару дюймов и из щели выглянула Тереза Костелло.
— Все в порядке? — спросила она у Эллен Уайли.
— В полном порядке, мэм, — ответила та.
Прежде чем Ребус успел подойти, дверь снова закрылась, и ему оставалось только гадать, действительно ли Тереза Костелло чувствует себя такой несчастной, как кажется.
В лифте он сказал Эллен, что отвезет ее, куда ей нужно.
— Не стоит, — сказала она. — Я доберусь.
— Ты уверена? — Ребус посмотрел на часы. — Ах да, у тебя же встреча в половине одиннадцатого!
— Совершенно верно… — подтвердила Эллен странно равнодушным голосом.
— Ну, как хочешь. Спасибо, что помогла.
В ответ Эллен несколько раз моргнула, словно смысл его слов дошел до нее не сразу. Потом она торопливо кивнула и зашагала к вращающейся двери отеля. Ребус проводил ее взглядом и двинулся следом. Выйдя на улицу, он сразу увидел ее: прижимая сумочку к животу, Эллен быстрым шагом пересекла Принсес-стрит и пошла вдоль магазина Фрейзера в сторону Шарлотт-сквер, где находилось здание «Бальфур-банка». Интересно, куда она направляется, подумал Ребус. К Джордж-стрит или к Куин-стрит?… А может, куда-то в Нью-Таун? Единственным способом узнать это было последовать за ней, но он сомневался, что Эллен отнесется к подобной назойливости с его стороны достаточно снисходительно.
— А-а, будь что будет!.. — пробормотал Ребус и направился к переходу. Ему пришлось ждать, пока загорится разрешающий сигнал светофора; когда же он наконец перешел на противоположную сторону, Эллен была уже у самой Шарлотт-сквер. Ребус прибавил шаг, но когда он добрался до Джордж-стрит, она уже исчезла.
Тоже мне детектив, подумал про себя Ребус, но все-таки дошел до Касл-стрит и повернул обратно, полагая, что Эллен могла зайти в магазин или в кафе, однако ее нигде не было. Ну и черт с ним, подумал Ребус и, сев в машину, выехал со стоянки отеля.
Он знал, что у некоторых людей есть в душе свой собственный демон, и у него было ощущение, что с некоторых пор Эллен Уайли тоже принадлежит к ним. Что-что, а разбираться в людях он умел: в этой области у него был, пожалуй, даже слишком большой опыт.
Вернувшись в Сент-Леонард, Ребус позвонил своему знакомому, работавшему в бизнес-отделе одной из воскресных газет.
— Как дела у Бальфура? — спросил он без всякой преамбулы.
— Ты, вероятно, имеешь в виду банк?
— Да.
— А почему это тебя заинтересовало?
— Говорят, в Дублине ходят разные слухи.
Журналист коротко усмехнулся.
— Ах, слухи!.. Что бы мы без них делали?!
— Значит, все в порядке?
— Я этого не сказал. Правда, если судить по официальным бумагам, у них все тип-топ, но на полях я бы поставил несколько вопросительных знаков.