Банк «Бальфур» был совсем не похож на банк хотя бы потому, что располагался на Шарлотт-сквер — одной из наименее помпезных площадей Нью-Тауна. Снаружи суетились люди, приехавшие сюда за покупками, но внутри все было по-другому. Толстые ковры, внушительная мраморная лестница, огромная люстра и недавно выкрашенные ослепительно-белой краской стены. Ни кассовых окошек, ни очередей. Операциями по вкладам занимались трое служащих, которые сидели за отдельными столами, стоявшими достаточно далеко друг от друга, чтобы обеспечить полную конфиденциальность переговоров. Служащие были молоды и прекрасно одеты. Ожидавшие приглашения во внутренние офисы утопали в удобных мягких креслах и листали разложенные на столиках газеты и журналы. В этой разреженной атмосфере сразу чувствовалось, что здесь деньги не просто уважают — здесь им поклоняются. Шивон подумала, что банк Бальфура больше напоминает храм, чем финансовое учреждение.
— Что он сказал? — спросил Грант, когда Шивон закончила разговор и убрала мобильник в карман.
— Он считает, что нам нужно поговорить с Фермером Уотсоном.
— Это его номер? — Движением головы он показал на ее блокнот.
— Да. — Телефон Уотсона Шивон записала на букву «Ф» — Фермер. Ей казалось, что так будет труднее идентифицировать телефоны и адреса, попади блокнот в чужие руки. Известие о том, что какой-то пройдоха журналист, которого она едва знала, заполучил ее домашний номер, вызвало у Шивон острый приступ раздражения. Правда, Холли ей пока не звонил, и тем не менее…
— Как ты думаешь, здесь все с неограниченным кредитом? — спросил Грант.
— Кроме сотрудников, пожалуй, да.
Одна из дверей отворилась, и из нее вышла женщина средних лет. Бесшумно закрыв ее за собой, она приблизилась к Шивон и Гранту, тоже совершенно бесшумно.
— Мистер Марр сейчас вас примет.
Они были уверены, что их поведут куда-то в глубь здания, но женщина решительно направилась к лестнице. Она шла довольно быстро; Шивон и Гранту никак не удавалось сократить разделявшее их расстояние в пять-шесть шагов, поэтому о том, чтобы заговорить с ней, нечего было и думать. Поднявшись по лестнице на второй этаж, они прошли по длинному коридору к высокой двустворчатой двери. Женщина постучала.
— Войдите!.. — донеслось из-за двери. Женщина открыла сразу обе створки и отступила в сторону, пропуская детективов внутрь.
Кабинет Раналда Марра был огромным, с высокими от пола до потолка окнами, закрытыми бледно-желтыми полотняными жалюзи. Длинный стол для совещаний, по дубовой столешнице которого были в образцовом порядке разложены ручки и блокноты, занимал лишь треть помещения. Отдельно стояли три кресла, диван, журнальный столик и монитор, по которому бегали строчки с рядами цифр. Раналд Марр ждал их у своего рабочего стола — антикварной махины из орехового дерева. Он сам был словно выточен из ореха — загар, покрывавший его лицо, явно нагуливался где-нибудь на Карибах, а не в солярии на Николсон-стрит.
Мистер Марр был высоким мужчиной с безупречно подстриженными седоватыми волосами, двубортный костюм в тонкую полоску сидел на нем как влитой: «от кутюр» в чистом виде. Увидев вошедших, он сделал несколько шагов им навстречу.
— Раналд Марр, — представился он, хотя они прекрасно знали, кто он такой. — Спасибо, Камилла, — добавил он, обращаясь к женщине, и та бесшумно исчезла. Когда дверь за ней закрылась, Марр жестом пригласил детективов сесть на диван. Пока они устраивались, он опустился в кожаное кресло напротив и элегантным движением закинул ногу на ногу.
— Есть какие-нибудь новости? — спросил Марр, и его лицо выразило разом и надежду, и тревогу.
— Мы разработали широкую программу оперативно-следственных мероприятий, сэр, — сообщил Грант Худ, и Шивон едва удержалась, чтобы не бросить на своего спутника вопросительный взгляд. «Широкая программа оперативно-следственных мероприятий…» — в каком телевизионном шоу Грант мог услышать это дурацкое клише?
— Мы решили побеспокоить вас вот по какому вопросу, — быстро сказала она. — В ходе расследования выяснилось, что мисс Бальфур играла в какую-то сетевую игру…